Hey, kid, I got a ride for you They say your brain is a comic book tattoo, And you'll never be anything. "What will you do with your life?" Oh, that's all you hear from noon 'til night Take a trip on a rocket ship, baby, where the sea is the sky. I know the guy who runs the place, an' he's out of sight. Flying Dutchman, are you out there? Straight suits - they don't understand. She tried, that one, with the alligator boots, But the other side drew her in. Heart falling fast when she left, Even the Milky Way was dressed in black. Take a trip on a rocket ship, baby, the sea is the sky. I know the guy who runs the place, an' he's out of sight. Flying Dutchman, are you out there? 'Cause they can't see what you're born to be. They can't see me They can't be what they can't believe. They can't see what you see. They'll keep the boy spinning in their own little world. Tie him up, so he won't say a word. They'll keep the boy spinning in their own little world. So afraid he'll be what they never were. Take a trip on a rocket ship, baby, the sea is the sky. I know the guy who runs the place, an' he's out of sight. Flying Dutchman, are you out there? Cause they can't see are you still out there? (They can't see, they can't see. Oh, you know, you know, you die- You're gonna hide your- hide your heart, hide your heart. Some men, you know, you know, most of them, they can't see) (They... can't... see... what... I... find... out... They... can't... see... and... I... just...lose myself)

Flying Dutchman
Flying Dutchman (with orchestra)	Flying Dutchman (live w/orchestra)

Flying Dutchman - Летучий Голландец

Эй, парень, предлагаю прокатиться.

Говорят, твои мозги вытатуированы комиксами,

И что из тебя ничего путного не выйдет.

"Как же ты будешь жить?" –

Одно и то же с утра до вечера.

Отправляйся-ка на ракете, малыш,
Туда, где море сливается с небом.

Знаю того, кто там всем заправляет, и он скрылся из вида.

Ты всё ещё там, Летучий Голландец?

 

Строгие пиджачки, что не были на грани, не поймут.

Она опробовала один сапогами из крокодиловой кожи,
Но её увлекла противоположная грань.

Сердце бьётся тише, когда она ушла.

Даже Млечный Путь оделся в чёрное.

Пропутешествуй-ка на реактивном корабле, малыш,
Море – это небо.

Знаю парня, что плавает там, но его уже нет.

Ты всё ещё там, Летучий Голландец?

 

Они не понимают, что у тебя от рождения своё предназначение.

И не видят меня.

Они — то, во что они верят.

И не видят, что видишь ты.

 

И вертят парня в своём мирке.

Приводя его в замешательство, что он ни пикнет

Крутят парня в своём мирочке

Боясь, он станет тем, кем они не смогли.

Отправляйся-ка, малыш, на ракете
Туда, где море сливается с небом.

Знаю одного парня, что заправляет там, но он уже скрылся из вида.

Ты всё ещё там, Летучий Голландец?

А они не видят… ты всё ещё там?

(Они не видят, а ты знаешь, что умираешь, и прячешь своё сердце
Но большинство людей, ты знаешь, просто не видят)

(Они не видят, что теперь вижу я.

Они не видят, и я просто теряю себя)

 

{Летучий Голландец - легендарный парусный корабль-призрак, который не может пристать к берегу и обречён вечно бороздить моря до Судного Дня} 

 

("Если вы не Синди Кроуфорд [Cindy Crawford - топ-модель], вас не катают на машине. (смеётся) Я видела, как ей подают руку из машины, и подумала: "Я занимаюсь не той профессией!" У меня есть хороший друг по имени Рэнтц Хоузли [Rantz Hoseley], он похож на моего младшего приёмного брата. Я написала песню для Рэнтца, когда ему было 19. Знаю его много лет, он был студентом-искусствоведом в Парсоне (Лос-Анджелес), где он... "встречался" не совсем правильное слово... скорее спал с моей хорошей подругой, у которой я подрабатывала няней в Роквиле. Они на несколько лет моложе меня, мне было 20. Она тоже училась в Парсоне первый год. Потом они поссорились, он бросил эту школу, и ему нужно было где-то жить. Я разрешила ему остаться в моём убежище за церковью в Голливуде на полу на две с половиной недели. Но прошло три месяца! Мы с ним подружились, а с ней стали врагами, хотя я знала её с десяти лет. Они просто не ладили, но я ладила с обоими, поэтому мы с Рэнтцем стали семьёй, но семьи обычно не ладят, это плохо... поэтому мы стали просто друзьями. В это время я сочиняла альбом и меня часто не было дома, потому что я всё время зависала у своего парня Эрика Росса, а Рэнтц захламлял моё жильё - сотни свечей, альбомы группы "Министри" [Ministry - "министерство"], тогда вышел первый альбом "Найн Инч Нэйлз" [Nine Inch Nails - "девятидюймовые гвозди"], комиксы "Песочный человек" [Sandman], но в итоге всё это повлияло на меня. Вместо того, чтобы сопротивляться, я повернула ключ и погрузилась в его мир, его интересы. Представьте себе, я читаю "Песочного человека", слушаю "Найн Инч Нэйлз", читаю "Каллиопу" и думаю: "Где я была?" Играла в Марриотте. Так что Рэнтц оказался некоей вехой в моей жизни. Он собирался на комикс-конвенцию в Сан-Диего и взял с собой... не демоверсиию, а копию законченной версии альбома, о которой, как говорят, забыл "Atlantic Records". И передал её Нилу Гэйману [Neil Gaiman - популярный писатель], когда тот подписывал свои книги. Нил сказал: "Это очень хорошо", он слушал по одной песне в день. Потом позвонил мне, и мы подружились. Он приходил на мои концерты в Англии, одно из ранних выступлений проходило в пивной у Канала в Лондоне. Мне сразу показалось, что персонажа Король Снов [Dream King] он списал с самого себя, но даже женские персонажи Нила как бы продолжают его только с хорошим силиконом. Мы встретились в то время, когда знаменитостей не заставляли сторониться людей. Кроме того, никогда не возникало смущения, что всё перерастёт в роман, есть нечто святое в дружбе с мужчиной, когда ничто не выходит за рамки. Может возникнуть творческий роман, но это будет сложнее. Мы много путешествовали, пили капучино и разговаривали".
   Рэнтц Хоузли: "Не знаю, насколько эта песня обо мне, какая-то часть - да. Первые строчки и часть остальных... Как же это случилось... вот так-так! Ладно, в 88-89 всё шло не очень хорошо ни для Тори, ни для меня. В то время мы уже дружили несколько лет, и оба были... как бы это сказать... подавлены. Мы оба были "Под контролем человечества!" (смеётся) Она только что пережила ад с Y Kant Tori Read, а я жил с мамой в штате Вашингтон после того, как в Лос-Анджелесе со мной случился очень страшный, почти фатальный случай. Тори и я много времени провели на телефоне, говоря о том, что мы "хотим сделать со своей жизнью". По сути, поддерживали друг друга словами: "Это дерьмовое время пройдёт, мы заслуживаем лучшего". Наконец, Тори встала на ноги, чуть быстрее, чем я. И стала работать над "другим альбомом" для "Атлантика". Как-то она позвонила мне во время одного из своих творческих приступов и спросила: "Рэнтц, как ты описал бы себя?" Было очень плохое время. Не могу вспомнить, что происходило, но я депрессировал. Не скажу, что думал о самоубийстве, но был на самом дне. И я ответил: "Тори, я Летучий Голландец". То есть, большая часть моих предков голландцы, и история мне вполне подходила. Тори сказала, что не знает эту притчу, поэтому я с трубкой у телефона подошёл к шкафу и нашёл один из шкиперских бокалов "Легенды моря", которые выдают в качестве подарков. В этом рассказе записана версия Клиффа о том, как капитан Ван Эйк [Van Eyck], столкнувшись с жестоким штормом, дважды призывал Бога спасти своих людей. Ответа не было. Переживая за безопасность, он призвал дьявола и заключил сделку, что, если он и его люди окажутся в безопасности, дьявол может забрать его душа. Дьявол согласился, и буря рассеялась. Как только шторм прекратился, с небес сошёл ангел и сообщил Ван Эйку, что тот предал Бога. Ван Эйк запротестовал, что это Бог оставил его, но ангел был непоколебим: "За своё преступление против Господа ты проклят вечно плавать по морям и нигде не найти безопасную гавань, берег или дом". Я подумал, это вполне уместно, учитывая мою ситуацию в то время. Какое-то время она молчала, а потом спросила: "Ты действительно так себя ощущаешь?", я ответил "да". Мы поговорили немного и повесили трубку. Примерно через неделю Тори позвонила и спросила, есть ли у меня минутка, и начала играть эту песню по телефону, только она и пианино. Было удивительно и очень трогательно, я бы сказал, это одна из самых приятных вещей, которые кто-либо делал для меня. Хотя не знаю, вспомнит ли она. Она не вспомнила шкиперский бокал, пока я не напомнил".
  Тори: "Начиная свою профессиональную карьеру, по вечерам я пела Гершвина в гей-барах и там, где мне давали выступить. Я научилась легко адаптироваться, что похоже на какое-то проклятье. Даже сейчас я продолжаю испытывать разные вещи. Я поняла, что сила в простой правде. Люди откликаются на правду, они чувствуют её душой. Каждый этап, который вы проходите в своей жизни, имеет некоторый смысл, и вы чему-то учитесь на будущее. Я думаю, что приобрела много сил благодаря своему опыту, и только благодаря этому смогла написать свои последние песни. Поэтому я отложила смолу и перья [в средневековье человека позорно наказывали тем, что вываливали его в смоле и перьях]. В мире существуют разные системы связи, мы можем заполнить это пространство мыслями, возможностями. Сейчас нам нужна правда, не обязательно с оголённым мечом. Почему бы ей просто не быть правдой? Нас учат получать одобрение от сверстников, ставить их мнения и интересы превыше своих. Это не похоже на храбрость. Со мной так и было. В 11 казалось, моя жизнь кончена. Меня не учили отстаивать своё мнение. Я стала такой трусихой в самовыражении, ни за что не стала бы говорить о том, что меня действительно волнует, лучше укутала бы это во множество покрывал. Поэтому в детстве я вела двойную жизнь, но не думаю, это было такой уж проблемой… когда взрослеешь, наличие воображение не слишком поощряется. С десяти лет помню - не покажешь то, что у других идиотов вокруг не считается крутым. Признаю, я ненормальная. И это хорошо. Ещё одна вещь, которая мне нравится в себе. Не смотря на то, что я считаю, этот мир попал в ужасную ситуацию, я также верю в другие миры. Я верю в фей. Когда-то я выбросила их из головы, потому что не хотела быть странной или выглядеть кретинкой. Но теперь феи постоянно со мной. Никогда не бывает пусто, они следят за тем, чтобы оказаться рядом в решающий момент. Знаю, люди говорят: "Опять она про своих фей". (смеётся) Вот почему англичане думают, что я выжила из ума. Но это работает, я всегда получаю от фей нужные ответы. Магия всегда внутри. Во время сочинения МЗ, я обнаружила забавную вещь: вам совсем не нужно верить в магию. Всё зависит от того, как вы её определяете. Многие отрезают в себе грань, способную фантазировать и верить в разные вещи, которые не будут трёхмерными, как мы к этому привыкли, которые нельзя потрогать. Если нельзя взять что-то в руки – только если не принадлежишь к краснокожим за воскресным обедом – тогда это не имеет значения. Но так работает воображение: его не осознаешь, включив телевизор, не потрогаешь руками. В этом плане я осознала своё оцепенение, посещая волшебное место, волшебный мир, где веришь в более значимые вещи, чем просто… функциональные: ходить в школу, на работу, иметь детей, выйти замуж. Ну, может немножко попутешествовать. Но я не придерживаюсь такого взгляда на жизнь. Это означает не жить, а быть мёртвой.

   В любом случае всё сводится к музыке. Люди прочитают это и всё поймут. Важно откуда она. Что вдохновляет человека писать. Все сводится к истинному духу. Нам нужно использовать банки памяти, которые мы отключили. Но мы скорее боимся смотреть туда, потому что, если сделаем это, наша жизнь изменится. Тогда нам придётся брать ответственность за свой выбор. Поэтому легче оцепенеть и не помнить о том, что у нас есть выбор. Я стараюсь использовать эти банки памяти, которые дают вспомнить многие, многие вещи, которые даже я не могу выразить словами. Иногда меня шокирует мои злые тексты относительно каких-то вещей. Если бы не отразила это в песне, то просто не стала бы об этом говорить. Когда пишу, я даю себе полную свободу. И когда кто-то говорит: "итак, можно ли погрузиться в грязь?" То удивлюсь, потому что уже дала тебе грязь, дала самый низ, чувак! Но если нужны имена и числа, то зачем? Это низко. Ещё можно что-то выудить из моей экспериментальной фазы, она будет показательней, чем демонстрация на столе своих граней под слоем глазури! Так забавно, некоторые чувствуют себя униженными искренностью. Мне это знакомо, меня унижали люди, вывешивающие всё на бельевую верёвку. Это как "ох-ах, наверно теперь и мне придётся". Забавно, что это пугает. Хотя я не пою об атаке на людей. Главное познать себя. И что такого, если это интимно. Людям это кажется страшнее иголок в моих сосках. Но так не должно быть. Здесь мы говорим: "никаких игр, давайте, просто исследуем все грани". Некоторые окажутся монстрами, другие феями, любящими шалить с людьми и хорошо проводить время. Подмигнуть и спеть писклявую песенку пикси [эльф], добавить чуток того и другого. Есть множество граней, и при их исследовании получишь большое удовольствие. Хорошая песня в первую очередь взаимодействует с душой, сердцем, а когда в процессе сочинения ваше сердце не в контакте, а работает лишь мозг, тогда получается мёртво и холодно. Чтобы сочинять от сердца, нужно дать ему возможность раскрыться и реагировать. Тогда и фортепиано реагирует в ответ. Этот диалог нельзя форсировать. Требуется время, и в данный момент я бы хотела несколько месяцев для этого.

   Должна быть часть нас, что одновременно следует и не следует Божественному закону. А каков этот закон, кто знает? Мы все знаем, что лишая выбора другого человека, пересекается черта. Все знают это. Все на улицах знают это. Если заберу твою жизнь или ударю тебя по лицу, "шлёпну" без причины, я пересекла черту, лишила тебя выбора. Инстинктивно мы понимаем, в чём Божественный закон – иметь выбор. Если нарушаешь его, идёшь против гармоничной структуры. У меня более широкая точка зрения, я не воспринимаю человека "ты плохой, а ты хороший". Я смотрю на поступки. Как ты ведёшь себя. Как я веду себя. Как я реагирую. Что я чувствую. И если я хочу помешать тебе что-то сыграть, то откуда у меня такое желание контролировать тебя? Не выношу, когда люди всё переиначивают, не дают говорить, например, с этими христианами-фундаменталистами тяжело быть на равных. То, как они пользуются драмой, хамят и сравнивают несравнимые вещи. Так они пытаются лишить тебя права выбора и заставить поверить им. Так происходит в Штатах. Не нужно быть гением, чтобы это видеть. Это происходит прямо на наших глазах.
  Нужно понимать, какую музыку мы оставляем новому поколению, которое отличается от моего поколения, когда по радио выступала Джони Митчелл, Лед Зеппелин, Пинк Флойд [Pink Floyd]. Существует столько музыки, и нужно быть ответственным. Это же не реклама Макдональдса, которая не может быть связующим звеном. Большая часть музыки, которую выпускают сегодня, создана по неправильным причинам. Но правильные причины можно увидеть не только в моём жанре, но и во всех! У панка они были в начале, как и у рэпа, и в "Джейнс Аддикшн" и "Нирваны", "Саундгарден" [Soundgarden] и "Металлики" есть свои моменты. Не хочу читать лекции, но хочу сказать одну вещь тем, кто делает музыку: не пытайтесь угодить идиотам звукозаписывающих компаний, которые решают, что достойно быть выпущенным, а что нет. Эти люди живут в страхе - удастся ли это продать? Мы, музыканты, не должны бояться, мы должны помнить, почему находимся на этой земле, и понять, какую ответственность несём по отношению к музыке, людям, которые нас слушают, и по отношению к самим себе. Эту ответственность у нас никто не отнимет.
   К себе строго я не отношусь, просто многих из нас так воспитали. И мы должны понимать, что значат наши сообщения, которые переносят болезнь от отца к сыну, от матери к дочери. Болезнь - это подавление экспрессии. Будь то: "Нет, я такого никогда не чувствовала". Или: "Да, это повредило мне". Или: "Да, это разозлило меня, потому что вы пытались контролировать мою жизнь. Но больше меня злит то, что я позволила этому случиться". А потом вы должны купить себе мороженое и сказать: "Ну и что?" И посмеяться. На этом альбоме много смеха. Потому что не бывает настоящей грусти без веселья, иначе печаль не имеет смысла.
   А вместе с самовыражением приходит гордость. Я права и не фильтрую свои песни ради вас. Эти эмоции реальны, и большинству очень неудобны. Но у меня есть выбор, как их представить. Существует множество способов войти в дверь, если вы понимаете, о чём я. Было бы здорово, если бы мои песни попали в топ-40; это дало бы людям возможность увидеть их и понять, могут ли они увлечься ими. И я обращаюсь к топ-40, в чём смысл вашего существования, в чём ваша задача?")