"Это одна из моих любимых песен подземного мира. Она отдаётся в моих половых органах и в пространстве вокруг, когда исполняю её. Она тёмный ангел, очень первобытная латиноамериканка-феминистка, свинья из трущоб. Знаете, быть засранкой - тяжкий труд"

So don't give me respect don't give me a piece of your preciousness. Flaunt all she's got in your old neighborhood, I'm sure she'll make a few friends. Even the rain bows down, let us pray as you cock your mane. No cigarettes only peeled Havana's for you. I can be cruel, I don't know why. Why can't my bal-la-loon stay up in a perfectly windy sky? I can be cruel, I don't know why, I don't know why. Dance with the Sufis celebrate your top ten in the charts of pain. Lover, brother, bougainvillea, my vine twists around your need. Even the rain is sharp like today as you sh-sh-shock me sane. No cigarettes only peeled Havana’s for you. I can be cruel, I don't know why. Why can't my bal-la-loon stay up in a perfectly windy sky? I can be cruel, I don't know why, I don't know why.

Cruel - 2 - Жестокая 

Не надо мне твоего уважения,
Ни даже капельки твоего совершенства,
Обнародуй хоть всё, что с нею было
У вас по соседству, но я уверена,
Всё равно кто-то захочет с ней дружить.
Даже дождь огибает, давая нам молиться.
Пока ты петушишься своей гривой.
Никаких сигарет, лишь аккуратно
Подрезанные "ГАВАННЫ" для тебя.
Я могу быть жестокой, сама не знаю почему.
Почему мой воздушный шарик не может держаться на плаву
В этом превосходно ветреном небе?
Я могу быть жестокой, сама не знаю почему.

Танцую с суфи, праздную твою "горячую десятку" в чартах боли.
Любовница, брат, бугенвиллия - моя лоза обвивает всё,
В чём ты нуждаешься.
Даже дождь бывает острым, как сегодня,
Когда ты шокируешь мой здравый разум.
Никаких сигарет, лишь аккуратно
Подрезанные "ГАВАННЫ" для тебя.
Я могу быть жестокой, сама не знаю почему.
Почему мой воздушный шарик не может держаться на плаву
В этом превосходно ветреном небе?
Я могу быть жестокой, сама не знаю почему

{Жестокая и по отношению к себе. "Когда разговариваешь с людьми, у которых случилась такое же горе [выкидыш], кто-то начинал причитать громким голосом: "В этот момент с нами были ангелы", что ж - красиво. Но стоит понимать, что так бывает не со всеми и не всегда. Они просто заблудились в пути. И когда пою: "Не понимаю почему", то действительно не понимаю, почему могу быть жестокой. Не знаю, почему ангелы существуют не для всех".
"Гаванны" – дорогие сигары
Суфи – последователи восточного религиозного течения, основанного на мудрости внешнего и внутреннего. "Кто-то может гордиться своими страданиями. "Танцуя с суфи" - как раз об этом. Когда у меня случился выкидыш, некоторые люди говорили: "Ты потеряла всего лишь нерождённого ребёнка. А нашего сына убили". Что ж, некоторым и случившегося недостаточно, они хватаются за факт "Самое ужасное случилось со мной": в чартах боли они номер 1. А остальные им тайно завидуют, потому что они лишь номер 6. Люди составляют перечень бед словно чарт "Билборда". "Эй, тебя насиловал только дядя? Меня же 17 моряков плюс дядя". Многие девушки в письмах не рассказывают о том, что случилось, поскольку считают себя недостойными говорить. Тогда они становятся анонимными жертвами".
Бугенвиллия – экзотическая фиалка}

("Жестокая" – проявление той моей грани, о которой я не знала. Я долго отказывалась от неё, потому что строго осуждала. И считала, что должна работать над ней. Существуют границы, которые люди пересекают, особенно, когда причиняют боль тем, кого я люблю, - пути назад нет. Я могу быть очень жёсткой. Знаете Боадицею [Boadicea (а точнее Боудикка - Boudicca)]? Примерно в третьем веке нашей эры англичане воевали с римлянами, которые заняли их территории. Те жестоко пытали и убивали англичан. Если правильно помню, Боадицеа узнала, кто виноват, и пошла в священную рощу друидов [жрецы древних кельтских народов], где спали римляне. Они считали, там на них никто не нападёт, поскольку тогда англичанам пришлось бы нарушить свою веру. Но Боадицея считала, если границы пересечены – ничто не остановит материнскую месть. Она пошла в эту священную рощу и кастрировала всю армию. Я идентифицирую себя с ней, я тоже думаю, если пересечь мои границы, меня больше ничто не сдерживает. Можно стать настоящим зверем, то есть стать свирепой. Некоторые люди считают, нельзя быть такими, но, думаю, эта грань есть у всех, даже если вы подавляете её. Иисус не провёл бы 40 дней и ночей в пустыне, у него тоже была тёмная сторона, вы же знаете.
   Я стала исследовать тёмную сторону своей души. Начинает темнеть, на улице ночь, и кто знает, какие сущности тебя окружают, но твои демоны начинают проявляться. Мне часто снятся кошмары, и чувство вины становится демоном. Нам всем нравится считать себя героями, но вдруг понимаешь - это не так. На каждом альбоме есть хотя бы одна песня, которой я доверяю, которая знает, что она такое, в отличие от меня. Очевидно, у меня к ней свой подход, но вдруг странным образом осознаю, что чего-то не вижу на самом базовом уровне. По мере того, как мне открываются секреты, стараясь лучше слушать и быть честнее с собой в своих поступках, вдруг вижу, я не тот персонаж, каким себя считала. Так что с годами я начинаю исполнять другие роли в своих песнях. Прежде, чем взяться за сочинение МЗ, я заключила пакт с самой собой об отсутствии цензуры. Одно дело, когда люди не знают тебя, но если поёшь собственные песни, всё иначе. Я убедилась, чем известнее автор, тем слабее его работа, потому что чем больше известна, тем меньше хочется разоблачать себя. Недавно я поймала себя за попыткой цензурировать свой текст: "Боже, они узнают, о чём тут речь, однозначно поймут, о ком я пою". Хотя ничьи имена не упоминаются. Просто когда начинаешь заниматься домыслами, упускаешь главное.
   Можно сочинить столько дерьма. В итоге начинаешь побаиваться того, что люди будут думать о твоей работе. Люди порой бывают жестоки, и чувствуешь уязвимость. Но всё, что можешь - сочинить музыку и выпустить её в свет. На нашей планете невероятное количество злобы, и вместо того, чтобы сглаживать её, стоит с ней взаимодействовать. В юные годы я совершенно выходила из себя, когда меня пытались подрезать на дороге. Тогда я ставила свой грузовичок поперёк проезжей части, чем блокировала движение, выходила из машины и стояла с железным ломом в руках, провоцируя людей проехать мимо меня. После "Пеле" я продолжила работать с той же шаманкой. В сущности, она учила меня тому, что многие женщины привлекают к себе… "демонят", как она их называла. Порой девушка наливает себе чай и вдруг оказывается на полу на спине, и даже не успевает понять, как это случилось. А когда ты голая в постели с мужчиной, ситуация щекотлива. Осложнена обстоятельствами. У всех есть право передумать в процессе, но наступит рискованный момент, когда твой выбор не будет воспринят. Границы рушатся каждым поцелуем. Когда с тела падает рубашка, мы уже замуровываем себя в стены, где уже целая армия подобных. Мне кажется, многие женщины пытаются вызвать дух принца тьмы, но в результате связываются с изворотливыми мужчинами. И шаманка говорила, что с помощью них эти женщины пытаются найти доступ к подобной грани своей души. Главное найти насильника в себе, у меня на это потребовался год интенсивной работы. И я обнаружила Пеле, что оказалось мм…. моей кульминацией. Тогда и говоришь: "Нет. Война кончена. Стоп". И правильнее сказать "нет", чем замуровывать себя в стены.
   Огромное вдохновение я получаю от автобиографичных песен, смешанных с повествованием. В моём видении автобиография и повествование сплетены. И когда получается то, что надо, возникает вопрос: "От чьего лица она поёт? От своего или чужого?" До этого я совсем не понимала ту грань своей души, которая способна насиловать, ведь я находилась в роли жертвы, поэтому агрессивного потенциала в себе не видела. Бог знает, какие обстоятельства повлияли на это, но я решилась и сделала выбор – может, это случилось на каком-то ином плане. Работая с Пеле, я нашла в себе убийцу, насильника, даже ощутила точку невозврата, и если бы пересекла её, то стала бы берсеркером [в древнегерманском и древнескандинавском обществе воин, посвятивший себя богу Одину. Перед битвой берсерки приводили себя в состояние повышенной агрессии, в сражении отличались неистовостью, большой силой, быстрой реакцией и нечувствительностью к боли] или сумасшедшей. Не от безумия, а от злобы. Кровожадной помешанной. Смотришь прямо в глаза этому дебилу и перегибаешь палку. Я ссорилась с людьми, которые указывают другим, что делать. У меня есть подруга - активистка по правам животных. Я уважаю её, но клянусь, если она заставит меня чувствовать себя виноватой, я буду есть перед ней сырое мясо. Крисси Хайнд – хорошая подруга, но если она будет навязывать мне своё воинствующее вегетарианство, клянусь, что съем перед ней собственную руку. Не надо стыдить людей, как в церкви. Всё это меня очень злит. Но, думаю, у меня здоровый гнев. Я работаю с психологом. Гнев есть в каждом из нас, всё зависит от того, как вы с ним справляетесь. Нужно погрузиться в свою психику и узнать, кто там живёт. Большую часть времени, монстра, который прячется внутри, мы спускаем на других. А ведь всё дело в прощении, которого люди на самом деле не заслуживают. Просто потому что не просят о нём.
   Музыка возникает с эмоциями. Но не нужно создавать шок ради шока. Или исполнять "Шлёпаю свою сучку" [Smack My Bitch Up – на сленге означает "вкалываю героин"], думая, что это ультрасовременно. Просто в итоге тебя запретят в "Кеймарте" [Kmart-сеть розничных магазинов, запретят играть твою песню]. Не нахожу ничего ультрасовременного в этой песне. Всё это просто и очень скучно. Поэтому, "Продиджи" [Prodigy], если хотите быть ультрасовременными, идите в клиники абортов и вызволите девушек, которые только что сделали аборт, а ей за это приставили 20 чёртовых пушек к вискам! Докажите свою ультрасовременность, а не кричите о том, как хотите побить свою девушку, но для этого не хватает яиц. Меня сердит, когда делают некое заявление, но потом не отстаивают свою позицию. Тогда будь честным и скажи: Я ударил свою девушку - это моё утверждение, любите или ненавидьте меня. Мне кажется честным проявлять всевозможные чувства, но как автору, придётся оставаться верной своей работе. Нельзя просто сказать то, что будет волновать людей, а потом не следовать своим словам. Но с моей стороны не честно утверждать, что их мысли плохие, учитывая мои мысли о том, чтобы убить людей, расчленить их, причинить боль себе, заняться сексом с Богом. Но это мои личные мысли. Воплощу я их или нет, это между мной и моим создателем. Обычно то, что я думаю, чувствую и во что верю - не особо интересные темы для разговоров. Да, в моём подсознании есть достаточно отвратительные вещи. Даже если я говорю об этом, чтобы дать вам уйти, но: эй, это мои мысли, поэтому в некотором роде у меня всё в порядке поговорить на эти темы. Если в песнях я затрону какую-то тему, выскажусь по поводу неё, а потом скажу вам, что у меня совсем нет подобных чувств - значит, я лгу в песне, нагло лгу. Это как если бы кто-то сел смотреть порно со стаканом попкорна.
   Шок ради шока - это скучно... Как дешёвый трюк. Процесс интересен, когда открываешь постоянно что-то новое. Но если вы шокируете людей, потому что они очень замкнуты – это другое. Сейчас очень политкорректное время до степени нечестности. Тут дело не в уважении других, а стыд за свои чувства. Как автор, я окружаю себя хорошей звуковой платой. У меня есть умные подруги, которые бросают мне вызов по определённым темам, и я должна быть готова противостоять, потому что в этом ответственность автора. Я ответственна за первый выстрел. Я точно знала, что делаю. Угроза выстрела в том, что в нём есть красота. Перенести стыд на себя. Невероятно мощно увидеть вещи и мысли, которые тебя смущают. Можешь посмотреть в зеркало и сказать: "Да, как бы мне ни было стыдно, я думала о том, чтобы сделать это". Можно застопорить свою жизнь писателя мыслями, что не создашь совершенное творение. Но кто сказал? Это как вирус. Люди устают слушать песни, в которых им поют какие они ничтожные, словно их лишают возможности ощутить настоящую ничтожность. Они становятся пародиями на самих себя. Так театрально! Когда есть настоящий опыт, тогда и тексту есть на что опереться даже в театральном плане. Но когда звучит агрессия во имя агрессии…
   Объединяя собственный материал со своей психикой, всё меняется навсегда. Некоторые авторы впускают в себя песни, но не присваивают их, не происходит развитие. Они становятся переводчиками, если не дают песням поднимать вопросы их собственной личности. Выступая сольно столько лет, давая столько концертов, я порой думала, что пытаюсь спрятаться за фортепиано. Поэтому возникла мысль, что настало время пригласить настоящих музыкантов, настоящие ритмы. Эти гастроли отличаются от предыдущих. Так волшебно, когда группа людей качает вместе, и мне хотелось подключиться к тому древнему месту, куда летали бэнши ["женщины холмов (потустороннего мира)", в кельтском (прежде всего ирландском) фольклоре женщина-призрак, явление или крик (стоны) которой предвещает смерть]. Хотя, там, конечно, красиво, и оттуда возникло много баллад, но в любой момент тебя там схватят за глотку [так Тори описывает страх во сне, когда пытаешься кричать, но не можешь. Пытаешься себя проявить, но не получается, что-то останавливает, проблема требует к себе внимания]. На этом альбоме она любовница, у которой разные отношения с музыкальными инструментами. Здесь есть вызов. Зритель понимает, если ты творческая сила, нужно развиваться. Тут дело не в том, что я хочу быть похожей на "Зеппелин" или группы, которые делают много шума. С радостью посотрудничала бы с "Металликой". У многих металлистов сильная техника, их мастерство - это просто нечто. Не думаю, что люди понимают, насколько техничны эти парни, потому что отвлекаются на остальное. Они постоянно меняют музыкальный ритм, у них сложные тесситуры. Я не говорю об обычном дерьме 1-4-5-1 у металлистов, я говорю о том, что действительно вызывает "вау". Тогда я сажусь и наблюдаю за басистом и гитаристом, пытаюсь вникнуть в подтекст. Кэйтон играет так, что люди думают это струнные или клавишные. Его вдохновил Эдриан Белью [Adrian Belew – гитарист группы "Кинг Кримсон" (King Crimson - Малиновый Король)]. Мы с ним вместе уже 14 лет. Не знаю, что за химия заставляет нас играть с определёнными людьми, но это химия. На этом альбоме снова играет Джордж Портер-мл., которого я называю Отцом Фанка. С ним я отыграла немало альбомов. Мэтт Чэмберлэйн [Matt Chamberlain] - на барабанах. Джастин Мелдал-Джонсен из "Бек" [Justin Meldal-Johnsen "Beck"]. Я встретил его несколько лет назад, когда он играл в другой группе, прежде чем перейти в "Бек". Увидев, как он играет, я поняла, что хочу играть с ним. Мы предложили, и он согласился. Он и Джордж делают альбом интересным, каждый добавляет что-то своё. Это уникальные музыканты разных миров. Магия случается с определёнными людьми. Если бы я могла объяснить, что это, возможно, в этом больше не было бы волшебства. И барабаны я не добавлю ради ответного бита или удобства слушателей. Я решила использовать их лишь потому, что они несут смысл в некоторых песнях. Как бридж в "Жестокой" - словно Радио Афганистан. Главное, что будет правильным для песни. Если нужны военные барабаны, тогда сделаем их. Если нужны барабаны, которые будут кружиться вокруг тебя и заползут в каждое отверстие в твоём теле, тогда так и сделаем.
   У моих звукачей большая коллекция дисков, которые я заимствую, чтобы послушать, и безнадёжно теряю. Они пытаются приучить меня записывать себя в тетрадь. Я интересуюсь тем, что приносят окружающие, о таких вещах я бы и подумать не могла. Есть хорошие друзья, которые без проблем приходят и говорят: "Сядь и послушай". За последние пару лет я многое узнала. Я каталогизирую это в своём уме и думаю: "Ух ты, я действительно не думала, что этот инструмент можно так использовать". Есть те, кто любят "эмбиент", и те, кого увлекают барабаны. Даже когда более сорока восторженных женщин проходят мимо, исполняя свою восточную мантру – можешь многое почерпнуть для себя из их пространства. Играя на фортепиано, всё дело в содержании - аранжировки и структура. Но в тот период моей жизни я очень нуждалась в ритме, мне он был нужен на альбоме. Я часами пела в душе, хлопая по разным частям своего тела в поисках разного звука. Во время записи альбома мы создавали эксклюзивные лупы [loop ("петля, кольцо") — фрагмент записи (барабанов, гитар, клавишных), замкнутый в кольцо для его циклического воспроизведения]. Нас было немного, но мы стимулировали друг друга - было время экспериментов. Энди Грэй [Andy Gray – программист] занимается программированием и владеет клавиатурой от инь до янь, и я повозилась с его старым "Waveform", она возникает ненадолго где-то в песнях. В студии Мэтт и Энди экспериментировали с "Жестокой", и я вдруг поняла, что для фортепиано здесь нет места. Получается слишком много главных. Мне нужно было проявить умного индейца, поэтому я убрала руки с рояля, и песню мы записали без него.
   Это не баллада, сочинённая за фортепиано, к которой после был добавлен запоминающийся ритм. Сочиняя, я много времени проводила в воде. Можно было в любой момент пойти в душ, где я всегда пою. Если у вас хороший душ…. стеклянная колба, и, возможно, кафельная плитка – они отражают звук, возникает фантастическое звучание. Словно находишься в водной матке, поёшь музыку, и никто не скажет тебе что плохо, а что нет. Меня это уводило от инструмента и давало возможность чистого взаимодействия с миром воды, водными созданиями, водным ритмом и феями морской пены. И вдруг чувствуешь – ого! – словно можешь дышать в воде. Больше нет надобности в кислороде. Как только попадаешь под воду, начинаешь всё чувствовать иначе. "Жестокая" родилась именно так. Ритм к песне я отбивала под душем на своём целлюлите. После чипсов у тебя всё растёт, от каждой части твоего тела идёт звук, похожий на конги. И звучало хорошо. Потом мне стало хорошо, когда я открыла ещё одну пачку картофельных чипсов. И тогда поняла: "Смотри-ка, песня прекрасно звучит в душевой. А чипсы ты тоже любишь, девочка!" Хорошо, что тогда я была одна, это имеет значение.
   Моя жизнь изменилась, мне нравится осознавать факт, что я не приятная музыка для квартиры. Я слегка безнравственна. Каждый, кто знакомится со мной, не воспринимает меня ля-ля-ля. Мне приятно осознавать, что я острая, как бритва. Теперь я знаю, как защитить себя. Большое дело – понимать, что у каждого должно быть своё священное внутреннее пространство. Если вас не пригласили, не надо вторгаться. На прошлой неделе Джонни сказал: "Альбом скоро выйдет, ты понимаешь, что создала не "Форд Фиесту" [марка автомобиля]?" Когда делаешь автомобили вручную, некоторым они могут не понравиться. И не стоит думать: "Им нравится что-то иное". Не нужно оценивать свою жизнь по позициям в рейтинге. Твоя музыкальная работа выходит в свет, здесь всё дело в тебе и твоих музыкантах. Но когда получаешь место в рейтинге... то каждую неделю это словно (сжимаясь): "Не хочу этого знать!" Не говорите, что я на 170 месте. Словно, неужели я достойна этого места? Но потом возникает мысль: минутку, что если нашу работу оценят великие художники, которые в течение жизни сами не всегда могли продать свои творения? И я обращаюсь к расстроенным музыкантам, поскольку понимаю и знаю, что значит, когда тебе больно. Я не жалуюсь, мне повезло, мне не нужно работать на трёх работах, как раньше, я понимаю, где сейчас нахожусь. Это моих рук дело. Благодарю за поддержку и прочее, но главное - желание играть музыку. И больше ничего не нужно. Я не хотела быть учителем музыки, это не моё. Когда я училась, многим учителям приходилось проявлять огромное терпение со мной, не думаю, что могу так же. Я удачлива, но как только вступишь на музыкальную коммерческую арену, попадаешь на минное поле, приходится внутренне работать над собой. Всегда нужно проверять себя, потому что бизнес может стать настоящей соблазнительницей. Нужно помнить, зачем делаешь то, что делаешь. Опасно повышать самооценку по своим позициям в чартах "Билборда". Я просто хочу надрать задницу людям, когда они услышат мой альбом. И хочу, чтобы эти люди надрали задницы другим, когда услышат мой альбом.
   Сейчас люди не такие смелые, как во времена моего взросления. Многие артисты того времени сегодня не имели бы шансов на радио. Некоторые замечательные альбомы, которые меняют жизнь, сейчас было бы трудно найти. Потому что кто-то демографически решил, чего хотят слушатели. Музыка стала фаст-фудом. А что насчёт хорошего вина? Сейчас артисту трудно удержаться на плаву. Иногда радио выращивает своих артистов. Вы услышите один их альбом, а потом о них ничего не слышно. Не потому, что они перестали творить, а потому, что радио теперь не столь лояльно, как раньше. Мне кажется, звукозаписывающие компании и радио, как MTV и VH1 [музыкальные видеоканалы], не уделяют время настоящим смелым артистам. По большей части им не дают шансов, и отношения сейчас стали слишком коммерческие. Все это знают, но никто не понимает, как это прекратить. Однозначно, дело не в "Тёмной стороне Луны" [The Dark Side of the Moon — альбом "Pink Floyd" 1973 года], это точно. И теперь мне кажется, что в 70-х был большой прогресс и чувство юмора, порой и мрачное, например, в духе Боуи [David Bowie]. Но мне нравилось то время. Люди много рисковали, сегодня же в песнях, которые играют по радио, не так много подтекстов и иронии. Много политкорректной музыки, а герои лишены парадоксов, мне это кажется неинтересным. Разрешите себе быть такими, какие вы есть. Я поддерживаю такую систему мышления вместе с очень многими другими людьми.
   Мне повезло, мне не приходится преклоняться моде. Я никогда не следила за тенденциями радио. На самом деле я просто Крысолов [популярна в андеграунде. Персонаж сказок Братьев Гримм: когда магистрат обманул и не выдал ему деньги за уничтожение городских крыс, c помощью колдовства и своей флейты увёл за собой городских детей, сгинувших затем безвозвратно]. Радио может не играть мои песни, но моя карьера продолжается. Каждый автор поёт о себе. Не получится писать с точки зрения наблюдателя. Песни либо будут соответствовать тебя, либо уйдут к Джюэл [Jewel Kilcher (Джюэл Килчер) - американская певица, композитор, актриса, филармонистка и автор песен]. Но её песни не приходят ко мне, потому что она их интерпретирует со своей позиции, поэтому любому автору нужно искать в песнях себя. Мне нравится называть себя переводчиком вместо создателя, потому что ты не создатель. Так можно оскорбить музу. На данный момент интернет - последней рубеж ко всем видам вещей, когда спонсор говорит: "Я не буду поддерживать тебя на радио, если будешь играть эту чушь". Когда выступаешь, можно легко попросить "Макдональдс" стать спонсором. В других случаях это невозможно. Я люблю картофель фри, но в остальном… Тем не менее, пока интернет далёк от рейтингов и рекламщиков. В конце концов, любой писатель, который мне понравился, сталкивался с тем же. Выпуская сложный материал, не пытаешься угодить всем. Если твоя работа сильна, она может, как понравиться, так и нет. Например, я люблю красное вино, а некоторые терпеть его не могут. Но это не значит, что вино плохое.
   Музыка может быть опасной в зависимости от того, кто её играет. Я не могу представить свою жизнь без музыки. Не знаю, как бы я тогда справилась со своей агрессией. Я многое вкладываю в фортепиано, и там моя агрессия рассеивается. Порой мне кажется, что в прошлой жизни я была наёмным солдатом с хорошим зрением. Не люблю ругаться, но если что-то переходит мне дорогу, мне срывает крышу. Если ориентироваться на Джозефа Кэмпбелла [Joseph Campbell – известный мифолог], в каждом человеке хранится множество мифов, это целая история жизни. То есть всё не ограничивается только одной жизнью. Такой взгляд приписывают нью-эйдж, но мне это сравнение не нравится. В нью-эйдж говорят: скажи слово "любовь" и всё будет хорошо. Но я не согласна с этим. Считаю, нужно заглянуть в тень и изучить, что там прячешь. Поэтому, выступая, я проявляю много мифологических граней. И дело не только в "хороших ребятах", а в персонажах, которые могут вызвать у нас сомнения. Они тоже часть процесса, я стараюсь подключиться к их каналу, стараюсь воплотить их, и создаётся определённое напряжение, когда оправдываешь каждого в этой истории.
   Иногда приходится идти на компромисс. Меня не привлекают награды МТВ, но иногда приходится позировать. Это такая игра. Стараешься как можно меньше с этим сталкиваться, но вдруг кто-то с уважением просит поучавствовать, проявляет креативность и уважение к твоей работе. Только так это работает. Или, например, предварительные концерты [sneak preview] в маленьких клубах – они интимны. И люди ведут себя не столь противно, как на концертах в больших залах. Мне нравится ощущение квартирника, будто мы находимся у них в гостиной как местный ансамбль. Словно друзья играют для друзей. Мой предварительный тур не для клубных тусовок, а для ребят, которые стоят в одну линию. Мне не нравится перекрикивать шум, а в больших залах людей так просто не заткнёшь. Может, зрители пребывают на концерте в каком-то экстазе и наслаждаются этим, и не воспринимают всё всерьёз. Но когда выступаешь, хочешь контакта. Что бывает трудно, когда кто-то из зрителей просто стоит и ссыт в твою сторону. Для меня это не просто работа. Это часть моей жизни. Поэтому я хотела бы попросить. Не забывайте помогать друг другу на концерте, а также следите за собой. И если кому-то нужна помощь, постарайтесь помочь. Но если у вас плохое предчувствие, вероятно, перед вам псих. Если во время концерта кто-то начнёт толкать вас локтем, сгруппируйтесь, чтобы не получить травму. Но если они гнилые яблоко, сообщите Джоэлу [Джоэл Хопкинс (Joel Hopkins) - охранник], там повсюду будут охранники. Смысл концертов не в насилии. Нехорошо говорить, что ты духовно растёшь и не желаешь насилия, а потом пинаешь окружающих ради удобного места. И если кто-то продолжает пинать вас, - двиньте в ответ! Не надо терпеть, но старайтесь поддерживать друг друга. Если вы попали на концерт, это огромное достижение, давайте сделаем его Волшебны сеансом")