You said you wanted safer ground But you got caught up in the river I was there to save you, boy But you'd rather drown You said you were unhappy But that was alright Better than not knowin' What's on the other side And you know I was always there for you And you know I always believed in you I guess that wasn't enough On the boundary, baby Don't you need my love You won't even let me Keep you from fallin' From the boundary That divides our love I gave you a kingdom That you could be Lord in And we both know you loved The taste of my world But you ran back to your corner Where you trip over your lines Look left, look right no room to hide On the boundary, baby Don't you need my love You won't even let me Keep you from fallin' From the boundary That divides our love I guess that wasn't enough I guess I wasn't enough, yeah On the boundary, baby Don't you need my love You won't even let me Keep you from fallin' From the boundary That divides our love We're on the boundary, yeah (Somewhere) Don't you need me, need my love You won't even let me, yeah Keep you from fallin' From the boundary That divides our love

On The Boundary - На границе

Ты сказал, что хотел на твёрдую почву.
Но был унесён рекой.
Я была готова спасти тебя,
Но ты предпочёл утонуть.
Ты жаловался, что несчастен,
Но всё нормально.
Это лучше, чем не знать,
Что на той стороне.
И ты знаешь, я всегда была рядом с тобой,
И ты знаешь, я всегда верила в тебя.
Наверно, этого было недостаточно.
На границе, малыш,
Неужели тебе не нужна моя любовь?
И ты не даёшь мне
Спасти тебя от падения
От той границы,
Что разъединяет нашу любовь.

Я дала тебе королевство,
Где ты мог стать правителем.
Мы оба прекрасно знаем,
Тебе нравился мой мир.
Но ты убежал в свой угол,
Где спотыкаешься об запреты.
Посмотри налево, посмотри направо –
Спрятаться негде.
На границе, малыш,
Неужели тебе не нужна моя любовь?
И ты не даёшь мне
Спасти тебя от падения
От той границы,
Что разъединяет нашу любовь.

Наверно, этого было недостаточно.
Наверно, меня было недостаточно.
На границе, малыш,
Неужели тебе не нужна моя любовь?
И ты не даёшь мне
Спасти тебя от падения
От той границы,
Что разъединяет нашу любовь.

("Эрик Росс: "У каждого бывает период, когда он не хочет быть собой. Её провал стал проверкой на прочность, уверенности в себе и прочих вещей".
  Тори: "YKTR часть меня. Я не могу сделать вид, что его не было, я могу сказать, что первый брак оказался горелым тостом, был и прошёл. Мы такие, какие есть благодаря своему опыту, который не спрячешь. По крайней мере, я не из таких. Я думала, будет забавно играть хэви-метал, альтернативу и кислотный рок, или как там он называется. Термины меняются, но суть остаётся. И представьте, как сложно сидеть одной за акустическим фортепиано и играть музыку, которую люди считают неуместной для солиста. В школе нас не учат прислушиваться к себе и своим инстинктам. Я перепробовала многое, прежде чем нашла своё. В 13 лет я выступала в гей-баре "У мистера Генри" в округе Колумбия. Там была моя самая восприимчивая аудитория. Вместе с папой. Он думал, как здорово, что ко мне никто не клеился! Но были вечера, когда посетители напивались. Знаете, когда берут микрофон и по-своему исполняют "Впускайте клоунов" [Send In The Clowns], а я пытаюсь аккомпанировать, и всё звучит плоско. Но один парень отлично исполнял "Привет, Долли" [Hello Dolly]. Выступать в гей-баре было неплохо. Папе это было полезно, потому что открыло ему глаза. Затем я работал в другом пиано-баре под названием "У мистера Смита" в конце квартала. Там бывал мужчина, клянусь богом, его звали капитан Боб (смеётся), он каждый вечер клал пять долларов в мой кувшин. Да, я пела за пять долларов. Это даёт понять, насколько я уступчива. Я пела ему песню "После любви" ["After the Loving" Engelbert Humperdinck (Энгельберт Хампердинк)]. И каждый вечер, доходя до строчки "Я убираю волосы с твоих бёдер", вокруг все сидели в ошеломлении (смеётся), но он был республиканцем. Мне было семнадцать, и он, шестидесятилетний мужчина правых взглядов, считал вполне уместным подпевать мне, а я говорила: "Плати мне пять баксов". Это было настоящее. В клубах я выступаю уже пятнадцать лет, и всё это время писала собственные песни. Но я так часто слышала, что это не моё, в результате перестала доверять фортепиано. Люди говорили: попробуй создать группу. Ты думала о танцевальной музыке? И я попробовала всё. Переехав в Лос-Анджелес, я сотрудничала с разными людьми. В то время это было весело. Мне только что исполнился двадцать один год. У меня был замечательный лак для волос. Меня возбуждали длинноволосые парни, я надевала кружевные чулки и гуляла с великолепными парнями, мы обсуждали Шелли и других поэтов. Им нравился мой лак для волос, а я записала альбом.
  В самоутверждении нет ничего постыдного, но многим трудно принять это. Мне тоже было трудно, пока я не поняла, что в итоге забываю лучшее в себе: пение и фортепиано. Я могла закончить тем, что мне предложил Джо Чикарелли [Joe Chicarelli], который продюсировал Y Kant Tori Read, он дружил и продюсировал Сандру Бернхардт [Sandra Bernhardt]. Она услышала альбом и захотела, чтобы я спела "О-о-о" на бэк-вокале в песне "Маленький красный "Шевроле Корветт" [Little Red Corvette – песня Принца]. Всё "О-о-о-о", которые вы слышите - это я".
  Сандра Бернхардт: "Тори всегда проявляла невероятный талант. Это видно по её глазам, её сердцу. Поэтому я попросила спеть вместе со мной на моём первом альбоме. Она действительно просветлённая".
  Тори: "А может, сейчас я была бы государственным музыкальным служащим. Мне пришлось бороться, за разрешение играть популярную музыку, и родители только начали признавать, что я сделала правильный выбор. На сцене у меня возникает та субличность, которую французы назвали бы "шлюха". Мне нравится эта часть меня. Мне с ней комфортно. Но во времена YKTR я не хотела видеть свою уязвимость. Я раздавила её. Но попадая в определённые ситуации, я словно подталкивала себя к пределу, чтобы возродить её, потому что только она могла решить проблему простым: "Боже, я сейчас наделаю в штаны, если ты не вытащишь меня отсюда!" Я настолько запуталась, у меня пропала личность, осталась только девушка за фортепиано. Но я её не уважала, мне хотелось, чтобы фортепиано помогло мне чего-то стоить. Чтобы благодаря ней у меня появились друзья и признание. Наверно, так в любой работе - думаешь, она даст чувство собственного достоинства. Но я не получила никакого признания, поэтому мне казалось, я потерпела неудачу. Как в отношениях. Мне пришлось на некоторое время оставить фортепиано, пока я не подошла к нему как к инструменту, а не к возможности заполучить завистливых друзей.
  Я никогда не была великой пианисткой. Я умная пианистка, а это разные вещи. Я умна, потому что открыта и слушаю всё, что можно. Хорошо, когда люди видят в текстах себя, собственный опыт. И берут от них то, что им нужно, используя воображение. Я всегда ненавидела, когда мне говорили, о чём та или иная песня – теряется магия воображения.
  Вот почему радиопередачи так замечательны, они питают воображение, что, как мне кажется, в наше время уже не поощряется. Несколько лет назад это не была просто данность. Там знали, что мы не такие идиоты, им не нужно даже намекать нам. А сегодняшние фильмы и телевизионные шоу я ненавижу. Они всё вам нарисуют. В такие моменты я начинаю: "НЕТ, НЕ ГОВОРИТЕ, Я ВАС ВОЗНЕНАВИЖУ, ЕСЛИ СКАЖЕТЕ", но в любом случае они в большинстве случаев говорят. Знаете, есть такие глупые руководители, которые считают, что подчинённые недостаточно умны, таким я обычно говорю: "Нет, мистер Чарли Яйцеголовый, вы сами недостаточно умны, чтобы понять. Как люди разовьют своё воображение, если не дать им шанса?"
  Мне всегда нравилось сочетать жестокость и красоту, они мне всегда нравились. Совмещая такие вещи, выходишь на территорию, куда страшно выходить. Словно пытаешься пересечь пруд по листьям кувшинок, прыгая туда-сюда. Так я порой сочиняю - рушу границы, и мне нельзя бояться их пересечь. Например, мне нравится смеяться над тем, что большинству людей не смешно, ведь смеяться над чем-то - значит перестать бояться этого. Такое у меня мировоззрение.
  Когда YKTR вышел, группа уже распалась. Мы не смогли ужиться и пошли разными путями. Но гитарист сыграл на моём втором сольном альбоме. Если посмотреть объективно, YKTR не был столь хорош. Мы были лучше как концертная группа. Но, да, я сделала тот альбом. И никого не виню, и Эй! я тоже решила так выглядеть. Я решила ничего не обсуждать, не вступаться за группу, когда стало жарко, и решила отдать альбом во власть более мужских проявлений. Итак, группа распалась, альбом вышел, и в журнале Billboard меня назвали дурой, а в ресторанах Лос-Анджелеса люди смеялись надо мной. Думаю, смех подействовал на меня - вы же помните, какой у меня был багаж. Люди, которые смеялись надо мной, ещё писались на себя, тогда как я уже могла играть концерты. Я даже не против перевыпустить YKTR, хотя в те годы делала выбор не ради музыки. Не буду подвергать этот альбом жёсткой критике, потому что он научил меня большему, чем всё, что я когда-либо делала. Но мне так хотелось стать знаменитой, это повысило бы мою самооценку. И я решила сочинять не как всегда, как, например, один парень признался, что даже спустился послышать, как я играю во "Вратах льва" [The Lion's Gate], потому что те песни я сочиняла у себя дома, мне просто нравилось этим заниматься. А когда появилась группа, которая, кстати, на самом деле была довольно прогрессивной, - всё изменилось. Мы распались после того, как подписали контракт с "Атлантик", потому что начались войны с продюсерами и другими мнениями. Не то, что меня вынудили расстаться с музыкантами, я ведь довольно волевая. Просто я сама убедила себя, что хочу так сделать, но на самом деле не была убеждена. YKTR я сочиняла не для того, чтобы выразить себя, а по иным причинам. Любой автор должен задавать себе вопрос: куда двигаться дальше в музыкальном плане. То есть, тут не надо смотреть на карту и говорит: "О, я ещё не бывала в горах Адирондак [горный хребет на северо-востоке штата Нью-Йорк], поеду туда". В музыкальном плане карта не существует. Я не знаю, каков будет мой следующий шаг. Как музыканту, мне сложно представить, какие границы я хочу раздвинуть, потому что не знаю какие они")