Песня-саундтрек к фильму "Игрушки" [Toys (1992)] с Робином Уильямсом [Robin Williams] в главной роли

Laughing like smoke from the flickery chimneys Marching to the beat in a heart within me. Heigh ho, we're off to work again. Bells are ringing, we are singing, joyous in our industry. I love my job. He loves his job. Pull that lever. Start the engine. Pump the water. Build the pressure. Push the piston. Press the button. It's the perfect job. Happy workers. I love my job, he loves his job Pull that lever. Sister, start the engine. Pump the water. Build the pressure. Push the piston. Press the button It's a perfect job.

Happy Workers (OST Toys)

Workers (OST Toys)

The Happy Worker - Счастливые рабочие

Смеясь, словно рвётся дым из золотистых дымоходов

Шагая в ритм со стуком сердца внутри меня

Хей-хоу, мы снова идём работать

Звенят колокольчики, а мы поём, довольные своим занятием

Я люблю свою работу, он любит свою работу

Тяни рычаг, запускай двигатель,

Качай воду, поднимай давление,

Толкай поршень, жми на кнопку.

Отличная работа.

Счастливые рабочие.

 

Я люблю свою работу, он любит свою работу

Тяни рычаг, запускай двигатель, сестра

Качай воду, поднимай давление,

Толкай поршень, жми на кнопку.

Отличная работа.

("Я тут только пою. Это не мой материал, его написал Тревор Хорн [Trevor Horn - британский музыкальный продюсер, автор песен и музыкант. Лауреат премии "Грэмми"]. Наверно, однажды он выкурил слишком толстую сигару и позвонил мне, а я просто потусила и спела эту песню.
  Всё дело в том, что трогает вас. Нет правильного и неправильного. Парни и девушки, которые любят классику или атональную [неблагозвучную] музыку, источают любовь, когда слушаешь их. А когда я слушаю парней из мира джаза и блюза, то сижу с открытым ртом. Возможно, если бы я больше имела дело с людьми из этого района, такой способ игры проник бы в меня. Восхитительно, когда кто-то чтит и любит свой музыкальный словарь, расширяя его.
  В определённый момент дело уже не в том, хорош артист или нет? Хороша ли Мерил Стрип [Meryl Streep – амер.актриса]? Начинаешь смотреть шире этих понятий и становишься исследователем. Вас либо трогает, либо нет, и это не значит, что всё фуфло. Музыкантам важно помнить об этом - на определённом уровне вас либо трогает, либо нет, и точка. Когда музыка великолепна, то она великолепна. Здесь нельзя обмануть. Будь то рэп, Гершвин или Джуди Гарланд. Держишь ушки на макушке. Чем больше слушаешь, тем меньше будет склонность копировать.
  Я изучала всё, до чего дотягивались мои руки, но никогда не состояла в каком-то движении, потому что оно отрицает другое движения. Я пробовала... но слушая панк или джаз, или Бартока, я погружалась в их миры, потому что, знаете, панк не круче Белы Бартока [Béla Bartók - венгерский композитор, пианист-классик и музыковед-фольклорист], Джорджа Гершвина [George Gershwin – амер.композитор и джаз-пианист], Оскара Питерсона [Oscar Peterson – чернокожий виртуозов джаза] или Джими Хендрикса [Jimi Hendrix – амер.гитарист-виртуоз, певец и композитор]. Никто никого не круче. Если они тебе нравятся, не стоит думать, что они круче других. В своей области эти люди гениальны. В своей области. И когда учишься в музыкальном училище, где чтят джаз – да, он не заводит мой животик, но я уважаю тех, кто играют его хорошо. Это изменило мой стиль игры и сделало более интересным музыкантом, потому что изменился мой словарь, потому что я слушаю разные виды музыки. Но я надену как "Sonic Youth" [амер. группа экспериментального рока], так и классического музыканта, друг за другом, чтобы лучше понять эти разные вещи. Это изменит вас навсегда как музыканта.
  Существует только десять идей под солнцем. Разница в том, какими специями их приправишь. В своих песнях я рассказываю о себе больше, чем друзьям. Я всегда начинаю со звуков, со слов. Это может быть просто строчка или одно слово, или же просто слог, который звучит музыкально, отсюда вытекает текст. Это как скульптор, у которого есть необработанный каменный блок, он отбрасывает кусок здесь, кусок там, и в итоге блок становится скульптурой. Когда я думаю об этом... (долгая пауза) Нет, на самом деле слова всегда идут после и являются частью музыки. Я пробовала писать сначала текст, а потом музыку, но ничего путного из этого не вышло. Тогда музыка, которая возникает потом, становится полным дерьмом, мелодии становятся неживыми. Они развиваются сами по себе, но не позволяют себе слиться со словами. Когда отделяешь слова и ноты друг от друга, когда сначала делаешь одно, потом другое, - всё рушится. Не получается песни, а что-то безжизненное без центра и души. Порой сочинение песни занимает много времени, а порой нет. В процессе я сильно меняюсь. Я работаю до тех пор, пока у песни не возникает собственный звук, структура, тело. Иногда за пианино у меня есть три или четыре фрагмента, которые могут стать песней, но всегда существует идея самой песни. И затем, шаг за шагом, я решаю, в каком направлении двигаться, поскольку каждый фрагмент идёт в своём направлении. Принятие решений - настоящая проблема сочинения, их важно принимать, если не хочешь писать одну и ту же песню снова и снова. Будешь склоняться к старому образцу. Темы песен могут быть разными, но звучать они будут одинаково. Тот учитель, о котором я говорила, открыл мне уши. Он показал, что у каждой песни должен быть свой характер, и что они отличаются друг от друга, как и люди. Ведь у каждого возникает поворотный момент, когда теряешь работу или кто-то покидает тебя.
  У моих подруг, которые стали балеринами, натренированные тела. То, как они сидят, двигаются – неотъемлемая часть их сути. Они даже не думают об этом. Это часть их поведения. И я, благодаря своему обучению, не думаю, как и что делать, просто слышу всё так, как слышу. И Барток был моим героем, благодаря нему я мыслю иначе. Он говорил со мной, а я отвечала ему. Немного поиграв с ним, я говорила: "Эй, Бела, как тебе это?", ля-ля-ля-ля, а он в ответ: "Эй, Тори, смотри", и я отвечаю: "Да, круто", так мы беседуем с помощью музыки. Кто скажет, что это невозможно? Для меня это реально. Он вдохновил меня смотреть внутрь своей души - есть ли что мне выразить?
  Некоторые пианисты не хотят импровизировать. Они становятся мастерами в исполнении чужих композиций. Я это уважаю. Но ведь это чужие слова, а я не хочу повторять за кем-то. Мой словарь аккордов отличается от джазиста. Но никто не круче другого; мы просто разные. Никогда не забуду, как впервые услышала о Кейт Буш [Kate Bush]. Мне было 18-19, я играла в клубе, когда кто-то подошёл, показал на меня пальцем и сказал: "Кейт Буш". Я ответила: "Чего?" Мне её имя было незнакомо, потому что в Штатах она стала популярна только после альбома "Гончие любви" [Hounds Of Love]. Меня шокировало, - последнее, что хочешь слышать, как тебя сравнивают с другой певицей. Тебя всегда будут с кем-то сравнивать. Меня можно было бы сравнить с кем-то, кто мне не нравится. Так что в некотором роде это хорошо. Однако через некоторое время понимаешь, что целое множество молодых певцов и авторов песен-пианистов сравнивают с тобой. Именно тогда чувствуешь, как течёт время. Потом в Лос-Анджелесе я уже тусила на арене рок-цыпочек. Ботфорты, гигантский слой лака для волос и прочее. Месяцами я только и делала, что получала отказы, никому не нравилось моё фортепиано. А потом я собрала группу, которая занималась совершенно другим. Люди опять стали упоминать её имя, слушая, как я пою, и, в итоге, я купила её альбомы. Послушав первую сторону "Hounds Of Love", мне понравилось, потом вторую, и опять вторую, опять и опять. Мелодии просочились в меня, изменили мою жизнь. Я была поражена "Ну и ну", она делала такое, чего я раньше никогда не слышала. Благодаря этому альбому я решила уйти от парня, с которым жила. И в её голосе уловила резонанс, который заставлял людей думать, что мы отдалённо похожи. Конечно, я подпевала ей, когда играла пластинка. Но понимала, стоит быть аккуратней, поэтому взахлёб не изучала весь её каталог. Я отдала альбомы одному приятелю, поскольку не хотела подсознательно копировать её. Часто слышу, как меня сравнивают с ней. Думаю, она замечательна. Но если посадить нас рядом, можно увидеть различия. В определённых регистрах возникают похожие моменты. Порой всё дело в анатомии связок, и я не смогу спеть, как Арета Франклин [Aretha Franklin - поёт в стилях ритм-энд-блюз, соул и госпел], даже если от этого будет зависеть моя жизнь. Арета вышла из евангельской церкви [где поют подвижные гимны], а моё взросление было лишено страстной музыки. Её альбом "О, благодать" [Amazing Grace] помог осознать, что церковная музыка тоже бывает страстной. Да, физически, по какой-то причине, мой голос обладает тональностью, которая напомнит вам Кейт Буш. Но здесь сходство заканчивается, потому что мы делаем разные вещи. Вам знакомо, когда фея-крёстная надевает вам на голову чудаковатую шляпу, и в этот момент чувствуешь, что происходит нечто магическое, вы позволяете себе этим увлечься? Мне кажется, в искусстве люди просто сравнивают такие шляпы. Есть и другие певицы с такими шляпами на голове. Но посмотрим правде в глаза, нет ничего лучше, чем когда вас сравнивают с тем, кто вам самим нравится.
  Ещё я люблю Крисси Хайнд [Chrissie Hynde] - она невероятная сила. Её группа стали поворотным моментом. Никто никогда не слышали ничего подобного с таким отношением. А также многих поэтов-мужчин, которые повлияли на меня. Я читаю очень много. Особенно стихи. Великие поэты - Пабло Неруда [Pablo Neruda], e. e. каммингс, [e.e. cummings], у которого мало знаков препинания. Как это здорово! Пунктуация - как дыхание, нота. Ненавижу восклицательные знаки. Они лишают возможности отреагировать. Конечно же, Боб Дилан [Bob Dylan] и подобные ему люди. Каждый раз, когда я слышу песню "Огонь и дождь" Джеймса Тэйлора ["Fire and Rain" James Taylor], мне кажется, моё сердце открывается ей, как в первый раз. Как автор песен, я порой закрываю глаза и наслаждаюсь такими песнями. Если бы я могла написать подобное - это мечта всей жизни. Когда действительно хочешь писать песни, то интересуешься поэтами. Одни из моих фаворитов Байрон и Шелли, которых открыла только недавно. Ещё ДиЭйч Лоуренс [D.H. Lawrence]. Сейчас я читаю Шарлотту Бронте [Charlotte Brontë]. Безумие завораживает меня в единственном романе Сильвии Плат "Под стеклянным колпаком" ["The Bell Jar" Sylvia Plath], иногда мы все близки к этой черте. Книга не займёт много времени. Одно из моих любимых высказываний: "Никогда не знаешь, когда капля переполнит чашу". Не читая великих писателей, вы закрываете себя от множества дальновидных идей. Лу Рид [Lou Reed], Джони Митчелл [Joni Mitchell] и Лора Найро [Laura Nyro], они поэты-провидцы на мой взгляд. И Шинэд О'Коннор. Альбом "Blue" Джони Митчелл по-прежнему остаётся одним из лучших, которые я когда-либо слышала. Было приятно узнать, что есть женщина, которая точно понимает твои чувства. Слушая её, я думала: "Боже, она сказала то, что я хотел бы сказать". Я хотела бы дать кому-нибудь её альбом и сказать: "Именно это я пытался сказать четыре года". Песня "Немного зелени" ["Little Green"] редко звучала по радио, не знаю, слышали её те, у кого не было этого альбома. Для одной моей подруги, которая многое испытала в жизни: пережила инцест и пристрастилась к героину, чтобы справиться с болью – эта песня стала фирменной. Когда у неё в глазах стояли слёзы, и она была на краю своей жизни, возможно, не желая жить очередной день, она звонила мне по телефону, и мы просто пели вместе: "Просто немного зелени, а иногда будет печаль..." А когда мы находились в 8.000 км друг от друга или дальше, мы обе напевали это себе под нос, приговаривая: "Мы можем прожить ещё один день. Всё будет хорошо, иногда у нас бывает горе, но мы ещё есть друг у друга". Этот альбом был одним из тех, которые, как мне кажется, тронули многих женщин. Он вроде маленького дневника о том, каково переходить от девичества к женственности и той путанице, которую это приносит. Но лично мне всегда нравились "Битлз". В пять лет я ходила повсюду с их альбомом "Сержант Пеппер", а мой отец интересовался: что я с ним делаю. Я сказала: "Хочу делать так же". Тогда он вернулся к газете с выражением: "Она сошла с ума, она же идёт в Пибоди". Альбом "Let It Be" я собрала с четырьмя разными обложками, и пела песни вместе с Полом и Джоном. Они привлекали меня как авторы, и я чувствовал свою близость к бардам. И ещё непреодолимую энергию Джима Моррисона: меня привлекла его тёмная сторона. Знаете, в конце 70-х я пережила глубокий кризис... У меня было две личности, моя хорошая грань и плохая, хорошая девочка или потаскуха, был настоящий беспорядок... Я не понимала, что правильно, а что нет… отсюда возникало большое чувство вины. Дэвид Линч [David Lynch] в своих фильмах очень хорошо исследовал тёмную сторону, которая есть у нас всех. Возможно, он оказал на меня наибольшее влияние с точки зрения композиции. Его истории, как и мои песни, увлекают вас, словно в воображаемом путешествии... скорей всего так правильно сказать. Необходимо постоянно подпитывать себя. Мне всегда мало. Поэтому я совсем не возражаю, когда меня с ними сравнивают. Людям свойственно сравнивать, я и сама так делаю. И считаю это огромным комплиментом, потому что очень ценю работы этих людей. Сравнив нас, вы поймёте, как работает мыслительный процесс. Иногда я пишу от гнева, иногда от боли.
  Наибольшее влияние на меня оказали гитаристы. Я не хотела воровать у других пианистов, я воровала у гитаристов. И никто не мог сказать, откуда я украла, потому что подражала я гитаристам. Джимми Пэйдж [Jimmy Paige – рок-гитарист] это знает, и, когда я рядом, говорит: "Я не буду играть при тебе мои новые запилы, Тори". В отношении использования чужого пения в современных композициях идёт большая война. Люди не против помочь чьей-то песне, но тогда им нужно отдать должное. А многие группы, продающие в результате миллионы альбомов с использованием чужих сэмплов [отрывок мелодии], не отдают должное этому человеку, у которого они их взяли. Я шучу, когда говорю о воровстве у гитаристов, я не верю в воровство. Мне кажется, люди вдохновляют друг друга. Но если крадёшь, тогда ты пересекаешь черту. Сейчас, если вы копируете и извлекаете сэмплы из чужой песни, по закону вы обязаны отдать должное автору. Не думаю, что сэмплирование обесценивает оригинальный материал. Например, люди могут думать, что я обесцениваю "Нирвану" исполнением их песни. Люди могут подумать, когда вы делаете кавер, то не проявляете уважения к артисту. Но как только песня выходит в свет, она становится достоянием общественности. Если бы мы пошли сегодня вечером в "Мариотт", знаете, сколько людей пело бы "Smells Like Teen Spirit", причём в какой-нибудь своей манере? Остаётся лишь сказать: "Теперь эта песня своего рода общественная собственность". Но если кто-то запишет их пение, то должен отдать им должное.
  Когда люди просят меня спеть какую-нибудь песню, я стараюсь открыться огромному количеству музыки, насколько получится, потому что песни других авторов увеличивают ваш словарный запас. Как говорят, одна голова хорошо, а две…. Часто я слушаю, как играют на детских рожках, чтобы поучиться фразировке как певице. То как они строят свои фразы, отличается от певцов. Ведь голос – это тоже инструмент. Очевидно, мне нравятся артисты, песни которых я перепеваю, или которые сочиняла для них, иначе я их не трогала бы. Правда, не совсем - порой я их ненавижу. На самом деле, чтобы переделать песню, я должна или любить её, или ненавидеть. Есть песни, которые мне не нравятся, но их всегда весело играть, порой сложно сделать что-то новое из песни, которая тебе нравится. Собираясь сделать кавер, нужно хорошенько попотеть. Кавер должен отличаться от оригинала. Песня, не похожая на другую - это песня с индивидуальностью. Кто бы ни сочинил эту песню, сознательно или неосознанно он принимал решение. Сразу слышно, использовалась ли в качестве модели другая песня. Например, Принц [Prince] постоянно выпускает совершенно новые песни. Даже когда использует только один единственный аккорд, и, кажется, будто он не сдвинулся с места, но столько извлекает из этого! Неважно, сколько в песне аккордов, многое зависит от того, что вы делаете с каждым аккордом. Одна из лучших песен такого рода за последние несколько лет, у которой нет абсолютно никакого предшественника, - "Running Up That Hill" [песня Кейт Буш].
  Я не задумываюсь над своим подходом к перепевкам. Просто играю, и что-то получается. Правда, есть особенность - я ломаю концепцию песни. У людей есть представления о том, что такое "Зеппелин", "Нирвана" и "Роллинг Стоунз". Но музыкально мне интересно взглянуть на них иначе. Я исполняю их на фортепиано, поскольку это мой стиль. И делаю это не для того, чтобы лишить оригинал индивидуальности, а чтобы воздать им должное и воспроизвести в том стиле, который мне понятен, показать ещё одну грань её великолепия. Причина, по которой я перепела "Энджи" [Angie] "Роллинг Стоунз" в том, что она мне нравится. А также "Спасибо" [Thank You] "Лед Зеппелин" и работаю над Джими Хендриксом. Я решила сделать каверы на песни, которые людям сложно представить на фортепиано. Мы все выросли на "Энджи", независимо от того, кем вы были. Существуют песни, которые меняют жизнь. Во всяком случае, это одна из них... когда родителей нет дома. Родители Айлин Галлахер [Eileen Gallaher] уходили, и мы собирались у неё. Все одноклассники и мальчики на два года старше, что всегда хорошо. Всегда есть тот, с кем хочешь пообжиматься в углу. Но он достаётся твоей подруге Синди Льюман [Cindy Luman]. И раз уж вы подруги, не можешь её убить. Только надеешься, что она устанет, и мне достанется несколько секунд, это нормально. Но... она не уставала. И вот сидишь, ждёшь... а рядом сидит парень, у которого всё хорошо по геометрии, но ты его ненавидишь... а он потирает себя и всё такое. Тут понимаешь, ладно, пойду поем пиццу, и по пути слышишь эту песню, и уже не важно, что Синди с этим парнем, потому что, слушая эту песню, можешь представить себе кого угодно. В моём исполнении возникает ощущение, что женщина поёт о другой женщине. У людей есть проблемы с этим, но их не должно быть. Какими бы ни были ваши сексуальные предпочтения, они лично ваши предпочтения. Люди так нервничают по этому поводу, поскольку им действительно нужно решить вопрос о своей сексуальности. Женщина, поющая о другой женщине, прекрасна, независимо от того, сексуальна она или нет. Какое это имеет отношение? Обычно я перепеваю мужские песни. Женских не трогаю, потому что навряд ли спою их лучше, чем та, кто первой её написала. Я могу сделать кавер на Джуди Гарланд, потому что мне нравится песня "Мои любимые вещи" [My Favourite Things] из мюзикла "Звуки музыки" [Sounds of Music], но всё равно исполню её иначе. Однажды, я услышала, как некая певица исполняет "Любовника" Билли Холидэй ["Lover" Billie Holiday]. Мой первый вопрос был "зачем?". Второй: "почему?", ты никогда не споёшь лучше Билли, вряд ли кто так сможет. Когда слышу, как она поёт, я словно вспоминаю то, чего со мной никогда не происходило. Уверена, у многих возникает такое ощущение, чувствуются запахи и прочее. Только поднимается занавес, и она поёт лишь для меня. Но если представишь песню с другой точки зрения, возможно, получится что-то захватывающее. Пытаясь перепеть эту песню, я старалась ощутить присутствие самой Билли. Но за "Опьянена тобой" Джони Митчелл ["Case Of You" Joni Mitchell] я отдала бы свою правую руку - нельзя написать лучше. Не важно, какую певицу-автора вы сунете мне под нос, никто не сделал ничего подобного, включая и меня. Поэтому я исполняю эту песню на каждом своём концерте. Ещё ни одна женщина не смогла сказать это лучше, с такой привязанностью и в то же время грацией. Даже "Зеппелин" слушают Джони. Она оказала на них большое влияние.
  Всегда спорю с классиками. Они порой предлагают испорченный виноград. И злятся, если что-то не так, как они привыкли. Они взволнованы, потому что на них не будут ходить, поэтому они-то и пытаются обесценить всех остальных. Но существуют такие люди, как Найджел Кеннеди [Nigel Kennedy - британский музыкант, скрипач-виртуоз, один из ведущих мировых исполнителей своего поколения, приобретший скандальную репутацию в академических кругах, не принявших его "рок-н-ролльный" подход к интерпретации музыкальной классики], он вдохновил многих людей, которые увлекались "не такой" музыкой. И его самого презирали, когда от классики он отошёл в поп-музыку. Потому что если, знаете ли, у вас не стоит бокал самого дорогого вина на рояле и тарелки их вонючего сыра, тогда ты не являешься частью клуба. Но кому надо быть частью их клуба? Как я уже говорила, эти ребята мертвы. Они под землёй, черви их съели. Если бы Дебюсси и Моцарт были живы, они пошли бы на концерт "Министри" [Ministry – культовая американская рок-группа, считаются пионерами жанра индастриал-метал]. Все это знают.
  Порой мне кажется, что в действительности мы, авторы, просто переписываем знакомые песни. Существует только 12 чёртовых нот. И чья-то песня разговаривает со мной, словно её написала я. Порой стоит попасть в новую ситуацию... даже если потребуется несколько недель, чтобы привыкнуть. То есть, вы будете понимать, что произошло в тот день. Дни так просто не проходят, но вот вы оглянулись: "Куда они делись?" Просыпаетесь, и вам уже 30 лет. Но я хочу присутствовать в собственной жизни, а не прислушиваться к мнению людей. Я должна признать, что это и есть моя жизнь... так будет всегда. Как только кончатся эти песни, на подходе будет иной сет - может быть, шестерняшки... я постоянно чувствую себя беременной. А сейчас, по окончанию тура я отдохну неделю, потом завершу промоушн во Франции и других странах, и уже могу сказать: "До скорой встречи, а пока пойду поем")