"Думаю, мои самые глубокие страхи сводятся к предательству в любви и дружбе. Смерть не самый мой большой страх, она трагична, если несвоевременна, но это происходит со всеми. Но что меня всегда останавливает, так это предательство. И меня пугает, что я могу кого-то предать. Песня рассказала современную историю о любовном треугольнике. Героиня представляла свои отношениях иначе, но у её мужчины роман на стороне"

Can you patch my jeans Peggy Ann? Just a little stitch to mend the hole He has torn, if you can Maybe I got too set in my ways He says she reminds him of me When we first met in those early days The sexiest thing is trust I wake up to find the pirates have come, Tying up along your coast. How was I to know the pirates have come? Between Rebeccas beneath your firmaments I have worshipped in the Jamaica Inn With the gale my little boat was tossed. How was I to know that you’d send her With a lantern to bring me in? "Are you positive this is a friend?" the captain grimaced. "Those are cliffs of rock ahead If I’m not mistaken" The sexiest thing is trust I wake up to find the pirates have come, Tying up along your coast. How was I to know the pirates have come? Between Rebeccas beneath your firmaments I have worshipped in the Jamaica Inn

Jamaica Inn – 4 – Таверна "Ямайка"

(Розы и шипы)

Залатай мне джинсы, Пегги-Энн?
Нужен лишь стежок, чтоб заштопать то,
Что он порвал. Если сможешь.
Может, я слишком зациклилась на своём.
Он говорит, она напоминает ему меня,
Когда мы впервые встретились
В те ранние годы.
Самое сексуальное - это доверие
Я просыпаюсь и узнаю, что нагрянули пираты.
Высадившись на твоём берегу,
Как я могла предвидеть, что нагрянут пираты
Между Ребекками, под твоими небесами
Которым я преклонялась в таверне "Ямайка"?

Шторм швырял моё суденышко.
Как я могла предвидеть, что ты пошлёшь её
За мной с фонарём?
"Вы уверены, что она друг?" -
Поморщился капитан.
"Впереди скалистые утёсы,
Если я не ошибаюсь".
Самое сексуальное - это доверие
Я просыпаюсь и узнаю, что нагрянули пираты,
Высадившись на твоём берегу,
Как я могла предвидеть, что нагрянут пираты.
Между Ребекками, под твоими небесами
Которым я преклонялась в таверне "Ямайка"?

("Меня всегда влекло к огню. Когда мне было семнадцать, я гонялась за ним, в двадцать семь лет – танцевала с ним, а когда мне исполнилось тридцать семь – ухаживала за ним. Огонь меняется, как женщина. В один момент он согревает, в другой – сжигает дотла. Сейчас я развлекаюсь мыслями о пламени. Идеей о маяках. В Корнуолле меня очаровали истории о мародёрах, которые топили суда, зажигая фонари и давая кораблям ложный сигнал о безопасном пути. Корнуолл вдохновит любого творца. Книга Дафны дю Морье "Таверна "Ямайка" [Daphne du Maurier "Jamaica Inn"] - упоминание местной пиратской легенды о корабле, заманенном на скалистую гибель, и отражает этот корнуольский обычай, куда были замешаны даже местные представители власти, которые после кораблекрушения могли обеспечить деревню контрабандным товаром, выловленным из воды. Даже викарии выходили с фонарями, чтобы указать кораблям путь. Но загвоздка в том, что, полагаешь, тебе пытаются помочь, а на самом деле хотят посадить тебя на мель и ограбить. Название романа – это название постоялого двора в Болвенторе. В 19 веке это был притон преступников и контрабандистов. Да, Корнуолл хорошее местечко для плохих парней. Тут издавна промышляли пираты. Наверное, славные были времена, когда случались приключения, и люди бежали от душащих их властей.
  Последние несколько лет в Корнуолле изменился ритм, и погода во многом играет важную роль в этой театральной пьесе про мою жизнь, особенно когда с побережья дуют штормы. Погода здесь страстная, как живое существо – радуется или гневится – мне это нравится. Когда вы в городе, то просто занимаетесь своими делами, но здесь земля сама решает, впустить тебя или нет. Мы живём довольно близко к побережью, здесь нет уличных фонарей. Иногда сидишь взаперти нескольку дней подряд. Довольно быстро учишься не думать, что ты всё контролируешь... потому что это не так. Эту песню я написала, оказавшись не то, что в ловушке... Я люблю ездить по побережью. Я ехала вдоль скал Корнуолла от городка Бьюд до Пэдстоу в "прекрасный-прекрасный" английский день. Вдруг начался дождь и налетел шторм. Когда попадаешь в шторм, особенно на побережье, может быть страшновато, потому что ничего не видишь перед собой, не говоря уже о лодке, которая пыталась причалить. Там скалы довольно суровые. Мои мысли стали блуждать, и я съехала на обрыв, вспомнив эти пиратские легенды. Меня увлекли мысли о мародёрстве в масштабах современной семьи. Это был один из тех случаев, когда, кажется, мы создаём в своем сознании страхи, которых не существует. Например, думаешь, что он теряет интерес, а может, и нет. Но продолжаешь думать об этом и сеешь семя, пока не вобьёшь клин между вами двумя.
  Я стала напевать припев в своей машине, и история завладела мной. Песня словно привальсировала в мой "Сааб" и сказала: "Тебе может не понравиться моя история, потому что я пока не могу рассказать, чем она закончится. Но тебе нужно пройти её вместе со мной и исследовать твои самые глубокие страхи". Думаю, песни всегда говорили мне: "Послушай, Тори, у тебя может быть своё мнение о том, чем мы занимаемся, но это только твоё мнение". Потому что они сами себе закон. Я всегда говорила, что ваша интерпретация так же верна, как и моя. Я лишь соавтор, и работаю не только на уровне Тори, а на множестве разных уровней. Но, слушая их, я воспринимаю их по-своему. У меня возникла картинка. Я увидела маленькую лодку, которая плывёт через шторм со мною на борту. Смогла бы я написать эту песню в солнечной Южной Калифорнии? Скорее всего, нет. В конце концов, я физически находилась в стране романа Дафны дю Морье, события которой разворачивались в Корнуолле, как и в романе "Ребекка" ["Rebecca" - готический роман, в котором изображена безымянная молодая женщина, порывисто вышедшая замуж за богатого вдовца, потом она обнаруживает, что его и остальных домочадцев преследует память о покойной первой жене, главной героине по имени Ребекка. В 2000 году роман получил Премию Энтони (конкурс таинственных романов) и был назван лучшим романом столетия], ещё одной её работе. В песне я упомянула обе книги, как прообразы. До сих пор не знаю, выжила ли моя героиня в кораблекрушении... "Ямайка" может быть о парне и девушке. И если вы ничего не знаете о романе Дафны дю Морье, о вредителях, которые существовали в северном Корнуолле, и об истории, вы всё равно можете прочувствовать саму песню как ссору мужчины и женщины. Мне нравится писать на обоих уровнях. Иногда я смотрю на женщин и говорю: "Милая, ты ищешь любовь не в тех местах". И я не могу поверить, что процитировала эту песню, но когда видишь горячие фотографии Брэда Питта, я говорю: "Джен, милая - викинг Свен во мне мог бы обратить твоё внимание на себя". Так что не волнуйтесь! Потому что у меня есть собственный пиратский корабль! И я такая же старая, как эти типчики! Какой Брэд? Какой Джонни? Я играю на грёбаном 9-метровом рояле, сукин сын.
  Как можно ничего не чувствовать к Корнуоллу? Особенно, съехав с трассы. До рождения Тэш, мы с Марком часто терялись в лесах. Мне нравится в них плутать, особенно с ним. У нас ужасное чувство направления. Я предпочитаю глубинку вместо города. Мне нравится быть вдали от людей. Когда вокруг много людей, приходится приспосабливаться и иметь дело с разными личностями. Моё любимое место - это мир вдали от уличных фонарей и ближе к природе. Неважно, где это - в Корнуолле, тропиках, пустыне или в лесу. Например, мой любимый вид обитания - жилища на скале Меса-Верде в Колорадо. Они были построены индейцами анасази между 6 и 12 веками. Как-то я гуляла там, и можно понять, почему люди строили эти высокие каменные дома, чтобы пережить суровую погоду в этом районе. Однако, как им удалось сделать это в то время, всегда ставило меня в тупик... и многих людей, которые знают об этих вещах намного больше, чем я. Вообще, у меня три дома. В доме эпохи короля Георга в Ирландии идёт ремонт. Ещё есть летний домик во Флориде, там я заряжаюсь энергией. Именно там была задумана Наташа и многие песни. Пляжный домик очень плодороден; он находится на Индиан-Ривер. Но наша главная база – Корнуолл. Здесь наша мастерская. Я не знала, что мужчина в шортах и милыми икрами, скажет: "Мы должны жить к югу от реки, потому что мне не нужна грин-карта". И я вроде как сказала: "Подожди, ладно, не живи в Америке, хотя для меня это большая проблема, но к югу от реки?" Мне жаль, если я кого-то обижаю, но я девушка с севера реки. И нам нужно было идти на компромисс, чтобы оба выиграли, поэтому он посмотрел мне в глаза и спросил: "Как насчёт Корнуолла? Здесь мой дом, тут я себя чувствую на месте". Я поняла, здесь его источник энергии, и сказала: "Это другое дело". Он поехал туда, где бывал маленьким мальчиком, это его место силы. Я вроде как могу жить где угодно - я умею адаптироваться, как ящерица. Джим Моррисон был королем ящериц - я леди-ящерица. Я поехала в Корнуолл не для того, чтобы есть пирожки, я поехала за любовью. Знаете, нелегко жить с музыкантом. Если один партнёр получает колоссальное внимание, другому нужно найти место, где оба смогут пустить корни, так сказать. Я хотела создать такой уголок, где большой мир не смог бы нас легко найти. Хотела жить там, где нет этого сумасшествия, свойственному музыкальному бизнесу – в студиях Лос-Анджелеса прямо пахнет страхом. Там вообще страх подавляет веру, дай бог им всем здоровья. Бывая в Лондоне или Нью-Йорке, я вижу, как композиторы гоняются за очередной новинкой и забывают о дисциплине. Но когда я в Корнуолле, бизнес меня не достаёт. Здесь я заряжаюсь позитивом, нет никакой художественной паранойи. Вдали от музыкальной индустрии, СМИ и красных ковровых дорожек возникает бесконечный зелёный ковёр, который сбивает спесь, поскольку ты очень маленькая. Так что мы взяли и переоборудовали сарай рядом с домом в прямо-таки высокохудожественную студию. Она довольно величественная, в том смысле, что это старый сарай, простоявший сотни лет, и до сих пор он в прекрасном состоянии, но когда входишь внутрь, он становится Звездным крейсером Галактики, когда видишь все эти компьютеры и мониторы, действительно иногда кажется, что по ошибке зашёл в наземный центр управления полётами НАСА. Всё вращается вокруг студии. Мы думаем предоставить её другим музыкантам, поэтому строим жилой комплекс на заднем дворе. Звукозаписывающей компании действительно трудно туда попасть, так что вы можете творить без помех. Поскольку мы постоянно работаем над обновлением студии, строители часто тусят в доме. Когда у нас вечеринка, они все собираются тут вместе со своими детьми, которые прыгают на батуте. На 6-летии Тэш было около 35 детей пяти-шести лет. Обычно нам везёт на её вечеринки, в Англии бывает приличная погода, но в этот раз, конечно, шёл проливной ливень, так что надувной замок был насквозь мокрым. Мне пришлось отправить туда нескольких членов своей гастрольной команды поскатываться с горки на полотенцах, чтобы последние 20 минут дети были заняты полосой препятствий, прежде чем пойти домой к своим родителям промокшими насквозь. Нужно рассчитать время так, чтобы они не болтались на моём Бёзендорфере, и у меня есть два часа до прихода их мам. Я живу в крайностях. Будучи музыкантом, я подолгу в дороге, живу в отелях, могу отыграть три вечера на "Радио-Сити" в Нью-Йорке, но как только появляется свободное время, я возвращаюсь домой, мне хочется самостоятельно готовить, сидеть на своём крыльце, слушать соседку Перл [Pearl], которая рассказывает, что случилось с коровами, и просто быть собой. Довольно странно. Каждую ночь, переезжая из города в город, вдруг оказываешься в Корнуолле и садишься на свой велосипед. Иногда нужно зайти в тупик, это единственный способ перезарядиться. Я люблю затворничество.
  Не хочу говорить, кто как должен жить. Не знаю, как устроена внутренняя жизнь Англии. Америка - моя среда обитания, я знаю её с завязанными глазами. А здесь я своего рода экзотическое животное. Я подружилась с землёй, историями и людьми. Они пустили меня в Корнуолл и относятся ко мне с любовью. В корнуольцах запечатлён их край. Спросите дорогу, и они скажут: "Поверните налево, мимо кольца фей". Но они не швыряют в вас кристаллами. Здесь Наташа лучше осознаёт реалии природы. Она знает, что продуктовый магазин зависит от того, что растёт в поле. Между людьми и землёй существует невидимая связь, как у американских индейцев. Я не особо часто общаюсь со своими соседями. У меня есть друзья, я хожу в школу и всё такое, но, видите ли, я отшельница. Как можно быть Тори Эймос в провинциальном городке? Это просто не переводится. Нужно быть скромной и сдержанной. В противном случае будешь торчать, как больной палец, и выглядеть броско. Я стараюсь вести себя, как вела бы моя мама. Она всегда любезна и спокойна. Я не говорю, что я такая! Боюсь, я не такая, поэтому прячусь от себя - я не хочу смущаться или быть человеком, который появляется без приглашения. Во время гастролей всё движется со скоростью 1000 миль в час и настолько открыто, что когда я в Корнуолле, это мой улей - я просто создаю и пишу музыку. Здесь одно из самых красивых мест в мире с замечательными людьми. Они относятся ко мне так, будто я здесь уже целую вечность. Я знаю, что испытывает кто-то из моих племянников и племянниц в Штатах, и не хотела бы, чтобы моя дочь проходила это. Я понимаю насилие и страхи. В Корнуолле очень мало отвлекающих факторов, и люди выходят за рамки любой группы, которую я когда-либо встречала. Раньше я не замечала их благонадёжность. В Лондоне мне нравились разные типы людей, разные культуры, иногда я скучаю по этому, но они навещают меня. Тут все давно друг друга знают, поэтому никогда не навязываюсь. Думаю, мы вполне спокойно себя ведём, не впадаем в крайности, не ведём себя, как потерявшие голову звёзды. Я так смущаюсь, когда директоры звукозаписывающей компании на своём вертолёте приземляются на площадке регби-клуба в Бьюде. Кажется, местных это забавляет. Они сами понимают, что к нам гости обычно просто приезжают. Зато в пабе можно такое рассказать. Ещё я думаю, что местные женщины радуются приезду мужчин, которые помогают мне с альбомами. Как-то соседка пригласила меня на стаканчик шерри и спросила "И когда же снова приедет тот высокий темноволосый брюнет?" Где-то за месяц до записи альбома приезжают музыканты и остальная команда, и наступает очень творческое время – пока все привыкают к местности. Не то чтобы мы бездельничаем или целыми днями удим рыбу – хотя мой повар рыбачит, и это мне на руку, – мы скорее вживаемся в пейзаж, растворяемся в нём. Если в нашем доме и есть злые духи, наш шеф-повар Дункан Пикфорд готовит их и кладёт в суп (смеётся). Положите немного чеснока, с любовью перемешайте, и получится вкусное варево. Вы не только пьёте с духами, вы пьёте духов. Он готовит вкусные рагу и супы - особенно в зимнее время.
  Корнуолл я люблю больше, чем родные США. Ведь корнуольское прошлое тоже наполнено мифами, волшебством и могуществом. Местная земля хранит секреты и не делится ими. Корнуолл либо зовёт тебя, либо сплёвывает. Либо даёт заняться своими туристическими делами, вальсировать с мыслями о слиянии с камнями или что-то в этом роде, а потом отправляет обратно своим весёлым путём. Или у вас под кожей есть татуировка этого места, вы что-то подвергаете сомнению в своей жизни, у вас иная цель. Если чувствуешь, что берёшь землю, это правильно. Ты либо грабишь, либо становишься смотрителем. Ты помазан своим богом, чтобы владеть этой землей и делать с ней всё, что захочешь. Теперь мне не нужно благодарить фей, они стали частью этого альбома. Иначе это всё равно, что благодарить саму себя. Они всюду со мной. Но я не воспринимаю их как фей, а как мир духов. Это всё равно, что благодарить фортепиано. Но без него не было бы альбома. Духовный мир - это часть каждой ноты.
  Осеннее равноденствие: 22 сентября 2004 года. Свет и Тьма = Равные части. Сегодня мы переходим в состояние совершенного равновесия. Как можно больше Света, Столько же Тьмы, Дом гудит. Новый цикл приходит в движение, и мы решили двигаться вместе с ним. Сегодня вечером Дунк зажжёт свечи. Дом будет колышущимся светом в прекрасной тьме снаружи. Мы выберем тотемы животных на сезон до Зимнего солнцестояния. У нас будут резные изображения тотемов животных, сделанные художниками со всего Юго-запада. Выбрав свой тотем, мы узнаем его мудрость из книги "Животные говорят" Теда Эндрюса ["Animal Speak" Ted Andrews] или из "Шаманских карточек с животными" Джэйми Сэмса ["Animal Medicine cards" Jamie Sams].
  Мабон [неоязыческий праздник, один из праздников викканского Колеса года]. Сегодня. День благодарения ведьм. Созревший урожай. Чем бы он ни был. Собираясь и избавляясь от того, что не будет служить мне ближайшие месяцы. Пожертвование предметов, которые сослужили свою службу и теперь могут служить другой цели кому-то другому. Наташа жертвует свои бутылочки ребёнку, который ещё не родился. Её бутылки путешествовали с ней по всему свету. Это было постоянным, и теперь она, кажется, готова позволить им служить и утешать "огонёк в небе", который вот-вот родится. Тэш считает, дети, прежде чем родиться, - это "огоньки в небе". Она также верит, что, умирая, мы становимся "огоньками в небе". Итак, сегодня вечером, пока Дунк готовит глинтвейн для тех, кто в доме, и тем, кто в гостях, Тэш завривает в чайнике тёплое соевое молоко со всевозможными чайными чашками на выбор. Очень похоже на Алису в Стране чудес, почему бы и нет?
  Снаружи с жутким воем дует сильный ветер. Марк и Марсель занимаются "Ямайкой". Сегодня день похож на тот, который вдохновил создание этой песни - от написания, до трекинга с Мэттом и Джоном, а также фона, который мы запишем в течение нескольких часов. То, с чем приходится сталкиваться нашей главной героине, в некотором смысле мучительно. Прошло несколько месяцев с тех пор, как я написала вышеприведённые мысли. Сейчас неделя китайского Нового года - Год Петуха. Но Марди-Гра и Масленица наступают там, где я сижу, сигнализируя о соблюдении Великого поста. Прошёл почти год с тех пор, как я попала в шторм где-то в Северном Корнуолле, а "Ямайка" села рядом со мной на пассажирское сиденье моего "Сааба")