"Здесь Алая добирается до Вашингтона и посещает Джеймстаун, одно из самых ранних поселений. Она задаётся вопросом, как земля, построенная на понятии свободы для поселенцев, могла лишить свободы коренных американцев. В своём воображении она видит, как идёт белый брат, а за ним следует молодая девушка-коренная американка. Америке была навязана мифология другой страны"

In the lush Virginia hills They kept her as long as they could 'Cause they knew when the white brother found White shell beads wrapped around her skin – A life-giving river - Her body open, as will his hand With a "goodbye" there she goes She may betray all she loves And even wait for their savior to come And in some things, maybe he'll be right But, as always, the thing that he loves He will change from her sunwise To clockwise to soul trading Still she'll lay down her body Covering him all the same So hundreds of years go by She's a girl out working her trade (The Red Road carved up by Sharp Knife) And she loses a little each day To ghetto pimps and presidents Who try and arouse her turquoise serpents She can't recall what they represent And when you ask, she won't know She may betray all she loves And even wait for their savior to come And in some things, maybe he'll be right But, as always, the thing that he loves He will change from her sunwise To clockwise to soul trading Still she'll lay down her body Covering him all the same Oh, Virginia (Do you remember?) You won't, even you, Virginia (When the land held your hand) You won't, even you (She will let you back in) Even you , oh, Virginia You can't remember your name

– – Вирджиния

В пышных холмах Вирджинии они прятали её
Как можно дольше, поскольку знали –
Когда белый брат найдёт бусы из жемчужных ракушек,
Обёрнутые вокруг её кожи – дающая жизнь река –
Её тело раскроется навстречу его руке,
И, попрощавшись, она уйдёт.
Она может предать всё, что любит
И даже ждать прихода их спасителя.
И в некоторых вещах быть может он и прав,
Но, как всегда, он изменит то, что любит,
От её движение в направлении Солнца
К движению по часовой стрелке
И торговле душой.
Но она всё равно прикроет его

Ну вот, проходят сотни лет,
Она состарилась, торгуя собой.
(Красная Дорога изрезана Острым Ножом)
И каждый день она отдаёт понемногу
Трущобным сутенёрам и президентам, что
Пытаются возбудить её бирюзовых змей.
Она не может вспомнить, что они означают,
И когда её спросишь - не сможет сказать.
Она предаст всё, что любит
И даже ждёт прихода их спасителя.
И в некоторых вещах быть может он будет прав,
Но, как всегда, он изменит то, что любит,
От её движение в направлении Солнца
К движению по часовой стрелке
И торговле душой.
Но она всё равно прикроет его

О, Вирджиния,
(Помнишь ли ты?)
Не вспомнишь даже ты, о, Вирджиния
(как Земля держала тебя за руку?)
Не вспомнишь даже ты, о, Вирджиния,
(Она позволит тебе вернуться)
О, даже ты, Вирджиния, не помнишь своё имя.

{Вирдждиния – первый штат, где начались конфликты с европейцами
Движение по Солнцу или по часовой стрелке – здесь Тори говорит, что священное понятие принижается до какого-то материального уровня, а потом обесценивается и вытаптывается
Прикроет его – история индейской принцессы Покахонтас. Это прозвище, которое ей дал отец – вождь индейского племени поухатанов, жившего на территории современной Вирджинии. - переводится как "маленькая баловница / проказница". Она спасла от смерти английского капитана Джона Смита, который, отправившись на поиски провизии для колонистов, был захвачен индейцами в плен. Когда индейцы собирались раздробить Смиту череп, 12-летняя дочь вождя закрыла его голову своей, и воины не посмели убить её избранника. После чего они якобы провели первую ночь вместе. Ряд историков высказывают предположение, что она участвовала в широко распространенном у индейцев ритуале "казни и спасения". Умоляя сохранить жизнь Смиту, девочка могла исполнять обряд алгонкинов, с помощью которого вождь Поухатан демонстрировал власть над жизнью и смертью, принимая Смита и поселенцев Джеймстауна под своё верховное владычество. Он предоставил им защиту в обмен на признание своего главенствующего положения. Позже она вышла замуж за другого англичанина, тем самым, обеспечив перемирие, и даже была представлена ко двору
Красная Дорога – так североамериканские индейцы называли индивидуальную тропу каждого человека, кто путешествовал в течение своей жизни по Матери-Земле. Этот путь шёл с Севера на Юг и нёс собой счастье и изобилие. Дорога с Востока на Запад была Чёрной, несла собой разрушение и смерть. Считается, изначально индейцы шли по Красной Дороге, а потом по Чёрной, и продолжают идти по ней до сих пор. Эти две дороги пересекаются в рисунках на шаманских бубнах, обозначаются на Знахарском Колесе-компасе
Острый Нож – американский генерал Эндрю Джексон [Andrew Jackson], который воевал с индейцами. Так его называли сами североамериканские индейцы. Был президентом США два срока. Выселил южных индейцев на запад. А Запад считается во многих верованиях загробным местом
Бирюзовые змеи – два индейских бога, которые превратились в змей, чтобы сразиться с Чудовищной Змеёй. Они разорвали ей на две части, которые стали небом и землёй. Позже Чудовищная Змея в человеческом обличии родила другого бога, который в образе Бирюзовой Змеи уничтожил тех, кто хотел убить его мать и его самого. Кроме того змея считается символом сексуальной энергии – Кундалини в буддизме}

МАРШРУТ: Вирджиния: Роанок – Стонтон (горы Блю-Ридж) – Шарлоттсвиль – Ричмонд – Уильямсбург – Ньюпорт-Ньюс – Норфолк - Ньюпорт-Ньюс - Уильямсбург – Ричмонд – Фредериксбург – Александрия

("Мы следуем за Алой, когда она направляется в Вирджинию, возвращаясь во времени в 15 век, когда сюда прибыли первые поселенцы. Сотни лет назад европейцы прибыли в Америку не для того, чтобы навестить или напугать, а чтобы отобрать всё. Посещая Вирджинию, Алая испытывает сладость и печаль, потому что слышит голос, который уходит на сотни лет в прошлое. С этим голосом она может попасть туда и по-настоящему увидеть невинность Америки в возрасте подростка. В предыдущей песне звучит голос зрелой, опытной Америки, которая рассказывает Алой о произошедшем. Но здесь она молодая девушка. Нация, олицетворённая в образе женщины, теряет свою идентичность и даже забывает своё имя. Алой приходит осознание, что пришло её время отдавать. Она хочет поговорить с Америкой-подростком и сказать: "Не стоит быть такой доверчивой", или: "Возможно, ты захочешь подумать об этом, прежде чем перестанешь говорить на своём языке здесь, здесь и здесь, и откажешься от истины, которую знает твоя душа". О, всё то, что хочешь сказать любому подростку. Спокойно наблюдая, в некотором смысле, за очаровательными, наивными возможностями, которые начали использовать ранние коренные народы Америки и европейские поселенцы, Алая оставляет их наедине с их надеждами и мечтами о том, каким мог бы стать Черепаший остров [так индейцы называли свой край], прекрасно осознавая трагедию, которая ждёт их всех впереди на великой Красной Дороге. Также она понимает, у всех есть выбор, кого впускать в свою жизнь.
  Есть женщины, которые переосмыслили свои сорок лет, они вдохновили меня взять факел, чтобы передать его дальше. (хихикает) Но это не значит, что у меня нет зажигалки в заднем кармане. Я вымоталась, но держу этот факел, чтобы ездить из города в город, приносить огонь и видеть истории других людей. Мир так мал. Мы оставим его им. У каждого поколения своё время. Сейчас наше время. Нам пришлось быть свидетелями этих событий. Сейчас не время сидеть, смотреть на луну и задаваться вопросом: "Кто я, как я себя чувствую?". Я так делала в 20 лет. В свои 30 с небольшим я выходила из-под контроля, веселилась с группой. Но мне пришлось бросить эти фантазии. Я всегда старалась избежать эмоционального выгорания. И с годами поняла, что свежесть уходит. Когда ты новый напиток, который никто не пробовал, все хотят попробовать его, проглотить, а после - попробовать что-то другое. Начинаешь задумываться: "Я старею, как это будет происходить?" Некоторые вина плохо стареют, но некоторые стареют очень хорошо, это зависит от виноградной лозы, тем, как они были собраны, с погодой, как они хранятся. В определённый момент становишься "Крюг".... или нет. Как и многие люди, становясь старше, я пыталась удерживать энергию. Теперь я питаю своё горло, как скрипку, как инструмент. Думаю, моя карьера прекратится, когда, прежде, чем выйти на сцену, мне понадобится кислородный аппарат. Нужно испытывать страсть к концертам. Если исполнитель теряет страсть, это печально, тогда никто не хочет их видеть. Слушая произведение, либо что-то чувствуешь, либо нет. Неважно, во что я это завёртываю, это не имеет значение. Дневник случается в жизни один раз. Иначе просто переписываешь старый материал.
  На гастролях я много говорила о нашей стране. На многих концертах мы проводим круглые столы, приезжают ученики колледжей. В университетах я наблюдаю активизм, когда поднимают мой факел, который раньше никто не поднимал. Есть определённые места, где мне нравится выступать, но причина может быть самой безумной. Обычно это люди. Это трудно объяснить, но больше всего на свете мне нравится побывать на чьей-то кухне, если там уютно. Концертные площадки бывают разные. В маленькой комнате я бы не стала играть "Драгоценные вещи" [Precious Things – агрессивная песня с альбома МЗ (1992)], потому что для привлечения нужной силы мне пришлось бы взорвать двери. И в финансовом отношении меня бы посадили - пришёл бы пожарный... Поэтому мы всё смешиваем, ставим по-другому декорации, и в уютной комнате я даю другой сет-лист, чем на большой сцене. Сложно создать повествование в дороге, этого нельзя делать каждый вечер, иначе люди начнут зевать (смеётся). Мне нравится идея метафорического огня, как и в старые времена, когда люди из разных мест собирались вокруг костра и рассказывали новости дня. Так выглядит мой концерт, в форме истории из всех песен, потому что они составляют мою карту тела. Время, которое в детстве я проводила со своим дедом, было похоже на метафорический костёр. Я сидела рядом, когда он курил трубку. Мне кажется, мой дед действительно поместил чип под мою кожу. Став мамой, я рассказываю своей маленькой девочке истории перед сном, и его рассказы действуют. В Северной Каролине я жила летом, и истории, которые были нашими корнями, укрепили наше чувство принадлежности. Мой дед оживлял эти воспоминания историями своего народа. Меня беспокоит, что мир не может пообщаться с замечательными людьми, которых я встречаю в Аризоне или Нью-Йорке во время гастролей - вместо этого он продолжает воспринимать Соединенные Штаты как задиру на детской площадке. Мне кажется, нам, американцам и гражданам всего мира, важно следить, что делают наши вожди и куда ведут нас. Спросите себя, кому выгодны их действия? Я боюсь, мы становимся нацией великих людей, которым политики диктуют что делать. На 600 ТВ-каналах нас заваливают таким количеством дезинформации. Каждый из нас должен сказать: "Я не могу обвинять в этом других. Мне нужно раздобыть свою информацию". Слишком много лет наши маленькие жизни были замкнутыми и эгоцентричными. Сейчас люди не просто интересуются тем, смогут ли они в эти выходные попасть в торговый центр. Многие признают действительность. Я слышала истории о том, как у людей изменились отношения со страной, как они говорили о стране, такого я никогда раньше не слышала. Люди из разных городов реагировали по-разному, но в этот раз мы отказались быть изолированными.
  Семена перемен посеяны. Конечно, хочется заглянуть в будущее и увидеть, как они прорастают. С тех пор было много предательства. Жадность - тоже часть нашего ядра. Пока не поднимется поколение, которое не будет об этом умалчивать. Получая письма, я вижу уровень доверия, люди считают, что ими манипулируют. На концертах я создаю пространство без Большого Брата, чтобы людям не говорили, что им смотреть, а что нет. Людям говорят, что если они не согласны с предоставленной информацией, они - изгои. Это не демократия. Если мы называем себя демократами, лучше начать действовать как демократы! Не моё дело, как люди воспримут этот альбом. Я не диктатор, типа: "Слушай вот так". Может, я была такой много лет назад. Меня не касается, что люди делают с музыкой. У них собственные отношения с песнями. Я библиотекарь. Песни - это отдельные рассказы, а в альбоме идёт повествование. Я сделала альбом, в который можно продвинуться настолько далеко, насколько можно, потому что есть чертежи и архитектура. Моя цель - достучаться до них на базовом уровне, чтобы они начали задавать свои вопросы. Этим альбомом я прошу позаботиться о нашей матери: земле. Многим не нравится, куда ведут эту страну. Нужно пойти дальше 9/11. Речь о предательстве, которое случилось сотни лет назад, когда мы захватили землю. Внутреннее и внешнее предательство. Но теперь, я надеюсь, для Алой, и для меня, и для всёй страны наступят перемены")