"Мне постоянно снится, как за мной бегут быки. Половину событий мне некуда укрыться, а когда я уже почти перемахнула через забор, они бросают меня на рога"

Met'em in a hotel. Met'em in a hotel beneath ground. Tell me that he's missing. Tell me this one is for Lollipop Gestapo. You were wild, where are you now? Give me more... give me more… I have to learn to let you crash down. Met'em in a hotel. You say he's the biggest thing there'll be this year. I guess that what I'm seeking isn't here. Met him in a hotel. Met him in a guess world, Guessed anyone but you. You were wild, where are you now? Give me more... give me more... I have to learn to let you crash... Where are the Velvets, when you're coming down? You were wild where are you now? King Solomon's Mines Exit 75. I'm still alive.

Hotel – 10 – Отель

Встретила их в отеле, под землёй.
Мне сказали, он пропал без вести
Мне сказали, его увели в Леденцовое Гестапо.
Ты была дикой, где же ты теперь?
Дай мне ещё! Я хочу ещё!
Мне пришлось научиться позволить тебе терпеть крах

Встретила их в отеле.
Вы говорите, он станет
Большим событием этого года.
Я поняла, что не там ищу.
Встретила его в отеле,
В предполагаемом мире.
Разгадала всех, кроме тебя.
Ты была дикой, где же ты теперь?
Дай мне ещё! Я хочу ещё!
Мне пришлось научиться позволить тебе терпеть крах

Где же Бархатные, когда ты спускаешься вниз?
Ты был диким, где же ты теперь?
Копи царя Соломона,
Выезд на 75 – я ещё жива

{Леденцовое Гестапо – армия девочек-сосучек или худышек с диспропорционально большими головами.
Бархатные – персонажи книги Нила Гэймана "Задверье" [Neil Gaiman, "Neverwhere"]. Женщины-вампиры, которые носят бархатные платья и высасывают тепло из живых существ только с их согласия.
Копи царя Соломона – вместилище мудрости, которое охраняется рыцарями ордена Тамплиеров.
Выезд на 75 – выезд на шоссе 75 из Мельбурна}

("Мне нравятся хорошие чёрные комедии, мне кажется, наша жизнь действительно такая. Но кровопускание выглядит фальшиво, если его не чувствуешь. Многие женщины, которым удавалось пообщаться со мной на концертах, были изнасилованы. Многие не избавились от этой травмы и хранят её внутри. Создать отношения после изнасилования не так просто. Иногда у жертв классические приметы, но не всё так однозначно. У меня были различные отношения, но меня бы здесь не было, если бы я не знала мужчин, с которыми встречалась. С этим стоит работать. Стать лучшим партнёром. Потом встречаешь человека, который, тоже стал лучше благодаря своему опыту. Когда выходишь замуж, вдруг вспоминаются все бывшие любовники, даже те, с кем что-то было 10 минут. В моей жизни было столько плохих парней, с помощью них я пыталась получить доступ к своим теням, которые есть у всех и откуда можно черпать много силы. Сила индейцев во внутреннем квесте. Вместо поисков ответов во вне, они идут внутрь. У всех нас внутри много разных личностей, которые нужно уважать. В этой песне я словно агент-шпион - когда-то он был прекрасным парнем, и в тылу врага мне дали отсрочку. Она понимает, у них ничего не получится, поскольку изменится вся жизнь, но не может его отпустить. Между ними давно ничего нет, но она ищет его. У него большие неприятности. Все его бросили, не знаю, что он сделал, но она его не бросает.
  Мои песни не только обо мне. Но в них я некий персонаж, даже если это дьявол. В этом суть искусства сочинения. Я не просто исповедуюсь. Когда воплощаешь свои песни в жизни, они отпечатываются в тебе. Больше не поедешь в то же место. И если захочешь поступить, как того требуют персонажи, будут последствия. Быть в безопасности - плохой выбор, но всё зависит, насколько далеко можешь зайти. Определённо я терпела крах. Джонни говорит, мы нашли волос, принадлежащий убийце. Бёзи не играет. Тревор с Почтением разобрал её на части и с сегодняшнего дня инициирует её сигнал в Чёрные чернила. Приехал настройщик Элтона и вступил в отношения с Тревом – его специальность: Миди Системы. Она у Трева в руках. Мне сказали, я буду играть Тс-с-с (быстро закругляемся) на "Ямахе". Подъехал грузовике из Нью-Йорка. Мы в Итаке [Ithaka – город в штате Нью-Йорк]. Буду держать вас в курсе. Трев говорит, что Бёзи восстанавливается после хирургии, и, цитируя Алана Парсонса: "Орёл поднимется вновь" [Alan Parsons Project "The Eagle Will Rise Again"].
  Когда у нас сломались все звукозаписывающие аппараты, мы потеряли все оригиналы. Музыканты разъехались, потому что было нельзя делать музыку, пока не починят технику. Мы непонятно где, в пустыне, и мне хочется заползти под кактус и надеяться, что всё решится само собой. Но вместо этого я покрасила волосы, и Смерть посетила меня. Она сказала, никто и подумать не может, например, пойти съесть хотдог, или что нет ничего невозможного. Я смирилась с неприятностями. Поняла, если произнести "неприятности" наоборот, получается "итсонтяирпен", и почувствовала себя лучше, вооружившись этой информацией. Нил считает, я больше Делириум, чем Тори, и Смерть научила меня мириться с этим. Несколько часов я позволила себе чувствовать крах. У меня был эмоциональный срыв. Я чуть не разбилась, о чём и пою в "Отеле". Странное чувство понимать, что терпишь крах, и знать, что никто не скажет: "Это не обязательно он". Рухнув, приходится выползать из-под обломков. На этом альбоме я много гуляла с мёртвыми. Может, они не были мертвы, просто находились в другом измерении и никогда не воплощались физически. Как и сами песни, которые тоже не имеют физического воплощения. Я пыталась поселить их в то же измерение и объединила в певческую труппу. Неосязаемое - большая часть моей жизни. Я всегда верила в духовный мир, но в моей жизни оно возникло иначе. На альбоме мне хотелось перенести людей в разные эпохи. Например, "Отель" - это восьмидесятые с секвенсором [программа записи] для клавиатуры. Я встречала волшебных мужчин-музыкантов и восхищалась ими. Но не знала, как подключиться к их розетке. В "Отеле" прощаешься с теми, за кого можно было выйти замуж. Отпускаешь старых любовников. Есть парочка парней, кто любили меня не меньше. Не буду называть имён... даже до сих пор я кое в кого влюблена. Прежние чувства возвращать не обязательно, но если они будут нуждаться во мне, я брошу всё.
  Я многое сочинила на синтезаторе. У меня "Курцвайль" [Kurzweil]. Я достигла предела возможностей в его звуках. Один друг предоставил мне список разных эффектов - Меллотрон и его вариации со скрипкой, флейтой и т.д. Бёзи в иной лиге. Мы воссоздали её звуки в МИДИ, чтобы записываться вместе с группой и не забивать звуковую дорожку. Кто играет на рояле, поймёт, о чём я говорю. Инструмент в действии, как она реагирует на тебя. Я стала всё это изучать и по случайности сочинять, например, так появился "Отель". Прежде, чем войти в студию, у меня на руках уже был материал. Порой я найду один или два такта, а потом приходится тратить девять месяцев в поисках остального. Я верю, что песни уже существуют, ты их просто снимаешь с неба, если можешь их увидеть. Из-за своего опыта, я использую знакомую мне символику, чтобы сделать песни своими. После этого начинаешь их редактировать. "Джеки" и "Отель" возникли как сиамские близнецы. Припев "Джеки" должен был стать припевом "Отеля", но мне пришлось их разлучить. На самом деле "Отель" пришел с тремя разными припевами (как бывает с отелями). Потребовалось время, чтобы увидеть "Джеки" отдельной песней. Последней чертой для меня стало то, что я играю на фортепиано и пою, как хористка. Я научилась принимать это и прекратила попытки применить пластическую хирургию к своему инструменту.
  Понимаете, классическая музыка обособлена. На мой взгляд, в блюзе и джазе больше чувств. Зрители становятся частью группы, их даже можно назвать греческим хором. Я всегда считала, у рок- и поп-музыкантов есть великий дар - выступая, группа взаимодействует друг с другом, и зрители это чувствуют, словно в вигваме с тобой делятся дымом. Как трубка мира. А на концертах классической и порой поп-музыки, я чувствую отстранение, когда смотрю на группу. Кажется, они здесь, но где-то далеко. Словно зрители - крестьяне, которые смотрят на выступление высокомерных господ. Но в джазе и блюзе я не чувствую подобного, видно, как блюзмены и джазисты взаимодействуют с залом.
  Если творчество не идёт, нужно представить себя охотницей, но за песнями нельзя гоняться. Они сами решают приходить или нет. Эта песня хотела индивидуального звукового предназначения, ясно давая понять, что ничего другого ей не надо. С одной стороны был вопрос - какие цели у этой песни, и как мы воспринимаем эфирность её составляющей, чтобы перевести в осязаемую форму. Все песни возникали как женские геометрические фигуры - не было цвета, но от них исходил аромат, и, конечно, внутри них главными действующими лицами были мужчины. С другой стороны - техническая составляющая. Марк хотел записать рояль и барабаны одновременно. У Мэтта что-то щёлкнуло в голове, когда я играла на синтезаторах, рояле и пела под барабаны. Не могу сочинять на сэмплерах [в отличие от синтезаторов, в сэмплере используется сэмпл — оцифрованный звук инструмента]. Кто-то может, зато фортепиано не их инструмент. Если честен, признаешь это. Звуки дают ростки свежим идеям. На это я могу повестись. Многие, кто играют на синтезаторах, ритмичны, они слышат звук, создают ритм и крутятся вокруг него. Их работа немного отличается от моей – я говорю о хороших клавишниках – потому что в звуковом смысле у меня только один инструмент, в то время как у них звуки постоянно меняются. Они могут управлять звуком, тогда как у меня звук остаётся постоянным, не смотря на то, что его можно менять. Всегда можно найти выход, а не страдать: "Почему у меня нет такого клёвого звука, как у тех крутых чуваков?" Иногда я говорю музыканту внутри себя выйти из комнаты и выпить чашку чая, потому что ей не стоит слышать продюсера во мне. Музыкант во мне не хочет ввязываться в дискуссии. А как говорить с музыкантом и не подорвать дисциплину? Это важно. У меня нет иллюзий, я бываю не права, но у меня есть преданность инструменту. Если у меня получается хотя бы несколько минут из двухчасового концерта, значит это уже хороший вечер. По большей части это умение проявить мастерство и в то же время подчиняться. Нужно перестать показывать свою технику и просто довериться музыке. Именно тогда возникает алхимия. Если сильно сдерживаться, пропадает чувственность. Тогда нужно остановиться и найти девушку, которая играет на фортепиано… Однажды свет для телевидения, заливший всё вокруг, отбросило меня. Как будто я унизилась напротив открытого окна при дневном свете и с берега увидела людей. Я же просила убавить свет. Ещё мой звук должен отражаться в вашем желудке, но мы беспокоились по поводу образования фидбэка на видеоплёнке. Сойдя со сцены, я была самой себе противна. Это ведь не фокус-покус, это мастерство – ты прорабатываешь энергетику зрителей. Мне пришлось признать факт, что я оказалась не способна оторваться. Как в высшей школе, когда на концерте ничего не происходит, или ты на свадьбе и твоё платье в крови.
  Странно, когда кто-то подходит ко мне и говорит: "Помнишь, как ты это сказала?" А я: "Я это сказала?" То, что я пишу - только моя интерпретация песенного существа. Я никогда не думала о чужих интерпретациях, пусть и обоснованных. Люди рассказывают мне интересные истории. Восхитительно проникнуть не в мою голову, а в свою собственную. Если бы на один день я стала невидимкой, то пробралась бы в Овальный Кабинет. Мне интересно, действительно ли Клинтон Бивис [Билл Клинтон (Bill Clinton) – президент США тех лет, известный скандальным процессом о сексуальных домогательствах, из-за чего в его семье царили скандалы с женой-депутатом Хиллари Клинтон (Hillary Clinton). Бивис (Beavis) – мультперсонаж сериала "Бивис и Батхед" (Beavis and Butt-head), где высмеивалась современная Америка и её политика]. Свои концерты я воспринимаю именно так. В них много уровней, исторических сносок, и я всегда привлекаю в них Бога. Забеременев, я не знала, когда начну сочинять. Но музыка стала ещё энергичней. Выкидыш оказался лишь отправной точкой, в результате песни развились в разных направлениях. Когда они стали идти, я преодолевала полосу невезений. Они о моей точке зрения на жизнь, и о том, как жизнь меняется после потери. Но этот альбом не песни жертвы. Он о ценности жизни. Любовь никуда не делась, у меня осталось то чувство любви, которого не испытывала раньше и не только к тому существу, но и ко всей жизни. Альбом снова вернул меня к жизни, помог смотреть на неё новыми глазами. Здесь я танцую с Печалью. Она познакомила меня со своей коллекцией туфель.
  На некотором уровне песни полны самобичевания. Но существует ещё много других уровней. Даже нежелание принять утрату. Я не хотела рисковать. Мы все теряем любимых в какой-то момент. И стоит признать, что придёт Печаль. С ней лучше подружиться, она будет рядом, особенно когда начнёшь стареть. В августе мне исполнилось 34. Я становлюсь как Шер: "Где доктор?! У меня смешной подбородок". Но это не значит, что теперь нужно покупать одежду в чёртовом "Ральф Лоран" [Ralph Lauren], нет, просто наступила иная стадия жизни. Это ни плохо, ни хорошо. Просто так есть. Ко всему прочему Печаль стала частью океана. Бывают моменты, когда Она отпускает грязные шутки... Радость порой противна: "Я королева бала, я нужна всем". Конечно, может показаться, что я разоблачаю себя, не разоблачая себя каждому, а только тем, кто обращает на это пристальное внимание. Но когда растёшь как автор, не хочешь повторять себя, поэтому поёшь об одном и том же по-разному. Меня буквально физически начинает тошнить, если сочиню то, что не подходит для песни. Если бы так у меня было с мужчинами, избежала бы многих неприятностей (смеётся). Мужчины-слушатели соотносят себя с моей музыкой, поскольку я могу пригвоздить их со всех сторон. И они понимают, что припёрты к стене. Они не глупы. Но так мучительно, когда мы просто хотим поиграть с ними, прогуляться под дождём и съесть мороженое. И если очень захочешь связать меня, всё нормально. Но почему они дуреют, когда наступает момент настоящей близости?
  Выступая, я не вижу лиц, у меня плохое зрение. Даже на свадьбе я пыталась понять, где мои родственники. Но первые два ряда всегда видно. Обычно я пою не для лиц, меня это может выбить. Я пою в направления заряда, он может исходить справа из зала или слева, и всегда меняется. Отслеживаешь эти ощущения как охотник, иначе потеряешь публику. После концерта я обычно так возбуждена. Когда выступала одна, никто не хотел со мной разговаривать, а я словно выпила 40 чашек "эспрессо". Теперь нас четверо, и после концерта мы можем сесть и поделиться впечатлениями друг с другом, поскольку для музыкантов концерт тоже эмоционален. На концерте люди часто спрашивают: "О чём ты думаешь?" Чаще всего: "Куда мне деть слюну". Потому что, когда выступаешь и пытаешься нажать нужную клавишу – а на концерте клавишные слева и справа меня, на Бёзендорфере приходится играть с силой, чтобы извлечь нужный звук. И когда пальцы заняты, задумываешься: а что делать с этой хренью во рту? Мои голосовые связки должны быть влажными, а не утонувшими. Знаю, это не очень гламурно. Когда поёшь, нужно поднять диафрагму, чтобы вывести звук, а люди думают, у меня пять месяцев беременности, а на самом деле я просто хорошо поела прошлым вечером. Поэтому я пускаю слюну изо рта. Но стараюсь делать это в левую стороны, потому что зрители, как правило, находятся справа, поэтому я выбираю другую сторону. Прицеливаюсь туда, где находится барабанщик (смеётся).
  В какой-то момент нужно отпустить песни. Я выпустила альбом, и с этих пор они больше не принадлежат только мне. Это уязвимый момент. Отличается от сценариев, где актёры заполняют характер своей личностью. Я пишу истории, которые, с одной стороны просто истории, с другой - их корни проросли в мою жизнь. Я выпустила песни, и если кто-то хочет пойти с ними в туалет, он имеет право это сделать. Если веришь в мир и в то, что каждый может обращаться с песнями, как заблагорассудится, но не будет причинять мне вред, тогда и беспокоиться не о чем. Но как только кто-то решит причинить боль мне или моему окружению, я возьму всё в свои руки, чтобы защитить тех, кого люблю. Однако каждый имеет право ненавидеть мои песни. Меня это пугает, но всё же я верю в свободу воли своих слушателей. Почему войны приводят в растерянность? Я не осознаю, что в деревне ворошу осиное гнездо только из-за своего отношения. Они не понимают, что я суперстеснительна, но они воспринимают это как высокомерие. Отсюда и мысли: "Куда идёт провод? Что у него на конце? Где штепсель? Где электросхема?" Учась защищаться, нужно разумно отделять одно от другого. Не принимать всё так близко к сердцу, даже если переходят на личность. Порой думаю, вряд ли увлечёшься моим делом, если не увлекаешься своим. Взросление всегда трудный процесс, но ведь можно взрослеть с изяществом. Получается у меня это или нет, не знаю, но некоторые дни действительно бывают лучше других")